Лесной техникум

Kancstc

Хозяин же кабинета излучал самое искреннее радушие. Встал, слегка поклонился, предложил сесть, спросил:

— Ваня уже более-менее рассказал вам о нашей организации и о спецкафедре?

— В самых общих чертах, так что я даже не понимаю, кто вы и что вы?

— А! Так тут всё просто! Вы же слышали о частных военных компаниях?

— Рассказывают сказки про какой-то там Вагнер…

— Представьте себе, не сказки. Ну а мы — частная разведывательная компания. Вот и все загадки.

— Но ведь это незаконно!

— Вероника Павловна! Вы же взрослый

человек! — в голосе князя-чародея звучали укоризна и разочарование одновременно. — Всегда есть задачи, решить которые надо, но государство не должно никаким боком быть к этому причастно. И вот тогда на сцену выходим мы. У нас очень широкие полномочия и мы гораздо свободнее в выборе средств, чем государственные структуры, поэтому и работаем зачастую гораздо эффективнее. И в силу целого ряда причин мы сами готовим для себя кадры. За вашей семьёй мы наблюдаем уже достаточно долго, Ваня по всем параметрам подходит для работы в нашей компании, поэтому мы и предлагаем ему учиться у нас.

— Это всё очень красивые слова, но мне надо увидеть документы, их подтверждающие!

— А вот это исключено, у вас нет соответствующего допуска, — сказано было спокойно, но в голосе Полоцкого лязгнул металл.

— Ну, тогда и говорить не о чем! — решительно и с явным облегчением заявила Вероника Павловна поднимаясь, но стоило Полоцкому сказать: «Сядьте!», как она просто упала на своё место.

— Документы я вам предоставить не могу, но могу сказать кое-что, чтобы показать, что мы люди серьёзные. Итак, вы начальник отдела ЖКХ в в управе своего района, зарплата чуть больше семидесяти тысяч, ещё столько же получаете в виде благодарностей от бизнесменов за решение их проблем. На самом деле вы работаете прокладкой для начальника управы. Они заносят благодарность вам, вы передаёте конверт начальнику и он потом отстёгивает вашу долю. В августе к вам заносили… — и он принялся перечислять даты, фамилии, номера дел, за что и какой был откат, сколько она вытащила из конверта сама и сколько начальник отстегнул лично Веронике Павловне.

За время этого спича означенная Вероника Павловна синела, зеленела, краснела, бледнела и под конец сидела закусив губу и тупо глядя перед собой. На это князь-чародей по доброму усмехнулся:

— Полно, уважаемая! Я же не собираюсь вас сдавать или шантажировать! Только для того, чтобы показать наши возможности. Кстати, уж поскольку мы заинтересованы в Ване, должен вас предупредить: в понедельник вас ждут очень серьёзные неприятности. К вам ведь должен подойти некто Сглузенко по поводу озеленения школьных территорий, помните такого?

— Угу… — Вероника Павловна кивнула головой, по ходу соображая, как из всего этого выпутаться.

— Так вот, деньги в конверте будут помечены, как только вы его откроете, краска попадёт вам на руки. А через несколько секунд в кабинет войдут представители следкома.

Вот тут самообладание окончательно изменило ваниной матери. Она даже пробормотала:

— И что делать?

— Да полно! — искренне удивился Полоцкий. — Уж вы-то не сообразите?!

Знаете, как говорят, предупреждён, значит вооружён! Вы предупреждены.

— Ладно, что-нибудь придумаю…

— Вот и славненько! И, возвращаясь к нашим делам: Поскольку Ване нет ещё восемнадцати, от вас требуется согласие на его обучение у нас.

Вероника Павловна глубоко вздохнула, возвращаясь к реальности. Тут начиналась её бумажная стихия:

— У вас это где? Если вам нужны официальные документы, значит у вашего учебного заведения есть официальное название.

— Конечно! Специальная кафедра при N-ском Государственном университете, даём диплом по юриспруденции, социологии и прикладной математике, в зависимости от специализации, которую Ваня выберет.

— А как у вас с военной кафедрой?

— С этим всё в порядке. Своего учебного центра у нас нет, но мы сотрудничаем с несколькими окрестными частями, так что тут всё по честному: и бумаги все получит как надо, и подготовку нормальную.

— И какая у него будет ВУС?

— Командир взвода разведки, естественно, учитывая нашу специализацию. Единственная ВУС, полезная на гражданке, ели он, конечно не хочет быть трактористом.

— А чего в ней полезного? — удивилась Вероника Павловна.

— Ну как же! Там и основы агентурной работы, и вербовка и принципы построения неформальной организации. Знаете как лихо выпускники с таким ВУС в МЛМ поднимаются? Через год уже миллионеры. Да и в любой работе с людьми пригодится.

— Ладно! Мне надо подумать! — решительно заявила Вероника Павловна вставая.

— Думайте, Вероника Павловна, думайте. Только помните, времени у вас мало.

Уже в машине она закрыла глаза и пробормотала:

— Что же делать?

— Не ходи на работу в понедельник. Оставайся тут, а своим скажешь, что устраивала меня в разведшколу.

— Умный больно! И как ты себе это представляешь?

— Это же против тебя задумано, если тебя не будет, то всё развалится. Или кого-то другого возьмут.

— Это если этот… как его… не накручивает.

— Ну так езжай в понедельник на работу и проверишь. Только учти, я остаюсь тут, — решительно заявил Ваня.

— Это с какой такой стати?!

— Не хочу присутствовать при обыске! И учти, все твои пароли к банкам у меня. Если что, я отпираться не буду.

— Ты хоть понимаешь, что вот это всё, — Вероника Павловна провела ладонью по рулю своей машины, — и твой ноутбук, и дача эта и все шмотки, всё это благодаря вот тем самым конвертикам!

— Понимаю, — спокойно кивнул Ваня, — но я не хочу, чтобы мне выбивали зубы и жгли меня паяльником.

Мать какое-то время смотрела на сына, медленно осознавая, что её послушный ребёнок вдруг как-то резко изменился. И она, впервые в жизни, прислушалась к его мнению, правда обозначила это весьма своеобразно:

— Но тогда тебе точно придётся в этом техникуме учиться.

— Всё интереснее, чем в РАНХиГС. Ну так ты позвонишь своим? Впрочем… Лучше звони в понедельник. Утром.

— Это почему?