Лестница Шильда

Иган Грег

Расма исчезла из виртуальности, одновременно Чикайя почувствовал, как она трясет его за плечи.

–  Вставай!

На мгновение утратив ориентацию, он повиновался.

–  Зачем? — спросил он. — Что они, по-твоему, делают?

–  Не знаю, но лучше приготовиться к самому плохому варианту. — Расма схватила свою банку скафандроспрея и торопливо обрызгала его. — Теперь распыли на меня. Быстро!

Чикайя сделал, как она сказала.

–  К самому плохому? А чего ты ожидаешь?

–  Они же направляются к двигателям, разве не так? Можешь придумать этому невинное объяснение? Давай сразу в челнок.

–

 Почему? Тебе не кажется, что ты слишком уж предусмотрительна? Я сохранился этой ночью. Даже если мы погибнем здесь, я тебя не забуду.

Расма улыбнулась и покачала головой.

–  Прости, но вынуждена развеять романтику. Я думаю о большем. Если эти люди вознамерились отобрать у нас «Риндлер», кто-то должен остаться в живых и защитить Ту Сторону. Из тех, кому я доверяю в этом вопросе, ты к челноку ближе всего.

Чикайя вскочил и стал натягивать одежду.

–  Тогда пойдем вместе.

–  Нет. Пока мы не поймем, что творится, лучше действовать порознь. Они могут как-то повредить челнок, и мы его потеряем. Лучше, чтобы один из нас спасался в челноке, пока другой пытается преградить им путь к концентратору.

Чикайя разозлился, но понял, что аргумент не лишен смысла. В конце концов, она же ему не приказывает. Надо действовать как можно оперативнее, а пререкания, кто главнее, этому только помешают.

Он запросил вид челнока у корабля. Оказалось, что тот все еще на приколе и внешне выглядит как обычно. Тем не менее исключать возможность саботажа пока было нельзя.

–  Ты поднимешься вслед за ними? — спросил он.

–  Если разработчики доверят мне такую миссию.

–  А как эта шестерка прорвалась наружу? Что-то непохоже, чтобы Бранко их вышвырнул.

Расма закончила одеваться.

–  Они на тросе, который соединяет модуль с мастерской. Вероятно, они делали вид, что работают над каким-то вакуумным сенсором. — Она окинула каюту прощальным взглядом, точно приводя все воспоминания в окончательный порядок.

Чикайе болезненно захотелось коснуться ее, но он не осмелился отягощать расставание.

Выйдя в коридор, он спросил:

–  Если что-то пойдет не так, где встречаемся?

–  Моя ближайшая РКЛна Пфаффе. Если сигналы подтверждения текущей идентичности прекратят поступать, она проснется первой.

–  Как и моя.

–  Тогда там и встретимся.

Она улыбнулась.

–  Но я все-таки хотела бы не столь радикального воссоединения.

Они подошли к лесенке.

–  Береги себя, — сказал Чикайя.

–  В предпочтительном списке личностных качеств, которые мне бы здесь пригодились, осторожность отсутствовала. — Она приложила ладони к его лицу и коснулась его лба своим. Чикайя слышал ее дыхание. Восхищенное возбуждение и страх переполняли ее. Она явно не последовала собственному совету насчет адреналина. Для такой миссии спокойствие будет только лишним.

После этого она выпустила его из объятий, развернулась и побежала вверх по лестнице, не произнеся ни слова.

* * *

Чикайя спустился на прогулочную дорожку и спросил у корабля, что происходит в мастерской. На главной сборочной платформе, открытое внешнему вакууму, покоилось нечто вроде наполовину готовой заготовки сенсора. Никаких ключей к разгадке замысла

Мурасаки и ее пособников он не нашел. Зачем они поднимаются в концентратор? Хотят перевести двигатели на форсаж-режим и угнать «Риндлер»? Это невозможно. Ну, го есть задача полегче, нежели взять под контроль систему управления кораблем, но ненамного. Но предположим, что авантюристы настроены предельно оптимистически. Как они поступят, достигнув этой цели? Бегство от Барьера только замедлит работу обеих фракций.

Обозревая мастерскую, Чикайя заметил темный порошок на полу, у самого шлюза.

–  Что это? — поинтересовался он у корабля.

–  Кровь.

Атмосферы в мастерской не было. Чтобы порезаться через скафандр, требовалось приложить очень существенные усилия, так что на халатность это не спишешь.

–  Покажи мне, когда ее пролили.

Корабль прокрутил ему запись пятнадцатиминутной давности. Он увидел Сантуша, выходящего через шлюз. С его пальцев текла кровь, заливая пол. Его скафандр только начал наливаться серебром, чтобы противостоять холоду космоса, и Чикайя ясно различал его лицо. Одна ноздря была забита красными и черными комочками, по виду происходившими из дыхательной мембраны скафандра. Глаз над нею был полуприкрыт, веко набухло и кровило. В целом вид у Сантуша был такой, словно ему только что от всей души врезали по лицу стальным бруском. Неужели он с кем-то подрался? Сущее безумие.

На аллее Чикайя увидел Кадира, бежавшего ему навстречу. Они с подозрением уставились друг на друга. Кадир опомнился первым, развел руки в жесте, выражавшем полнейшую невиновность.

–  Я не с этими лунатиками, мы их выгнали!

–  Ты знаешь, что происходит?

–  Ну, я знаю, что они выступили против меморандума, но я понятия не имею, чего они сейчас хотят добиться. Бираго с ними заодно. Но только с ним я общался. Остальные были не очень-то разговорчивы. Они объявили, что такие же странники, как и ты, но ни с кем особо не контачили, только между собой. Правда, на путешественников они не очень-то похожи. Те, стоит тебе высказать мнение, отличное от их собственного, обычно не останавливаются на половине фразы и не смотрят на тебя так, словно у тебя отросли крылья.

–  А где Бираго? — спросил Чикайя.

–  Когда я слышал о нем в последний раз, сообщалось, что он заблокировал проход в мастерскую и выразил намерение остановить любого, кто попробует догнать их.

–  Но он не сказал, чего они хотят? Не было ни угроз, ни требований, о которых они бы торговались?

–  Я думаю, торговаться тут уже не о чем, — ответил Кадир.

–  Правая Рука в безопасности? Они могли ее использовать, перехватить контроль над ней так, чтобы вы не заметили?

Кадир передернул плечами.

–  Если верить отчетам, она бездействует уже несколько дней. Но Бираго помогал ее строить. Я не знаю, на что он способен.

Они расстались. Когда Чикайя достиг дальнего конца дорожки, голос Расмы в его голове сказал:

–  Разработчики пропустили меня. Я на тросе. — Даже по девокализованному радиоканалу ее голос передавался таким же выразительным, как и всегда; об этом позаботился ее Посредник. В нем звучало нервическое веселье, точно погоня ее очень забавляла. — Я отстаю от наших бунтовщиков на довольно приличное расстояние, но думаю, что смогу их догнать, если постараюсь.