Лестница совершенства 2: Драконоборец
Шрифт:
– Муж мой, молю, ещё.
Не ожидал, не ожидал. Так все эти презрительные взгляды от неудовлетворенности. Женщин фиг поймешь. Сказать о своих желаниях не судьба? А рот для чего? Кстати, рот… А ладно, не те времена, не те нравы. Ладно, я ведь и супружеский долг взялся выполнять, так как на опасное дело замахиваюсь.
Вдруг, и вправду погибну. Порадую жену напоследок. Честно говоря, гладить её в интимном месте, особенно, когда она так бурно реагировала, очень возбуждало. Я опять повернул её на бок, вошел ещё не до конца окрепшим органом и почувствовал, что она уже вся влажная. Продолжил поглаживать её холмик,
Оно и так было тесным, но тут и вовсе словно вдвое уменьшилось в размерах, сдавив меня до безумия, после чего Наварра вдруг засмеялась, и почти сразу расплакалась. Что за непонятная истерика? Она радуется или расстроена? Ай… Даже ломать голову не хочу. Женщины. Немного выждав, когда хватка ослабнет, я вырвался из тесного плена, несмотря, на тут же озвученные просьбы ещё немного задержаться. Ещё немного, и ещё немного, и утро наступит. Знаю я эти «ещё немного» в постели. Чтобы не разводить грязь, обтерся перед сеансом культивации влажным полотенцем, накинул одежду и вернулся к кристаллу, который ранее попросил доставить прямо в мои покои.
Размер камня намекал, на огромные запасы энергии. Но в том ли она виде, чтобы я смог ею воспользоваться и сразу поглотить, было ещё неизвестно, поэтому я для начала занял сидячую медитативную позу, и медленно, нежно, почти так же, как только что ласкал Наварру, запустил левую руку под кристалл, а правую мягко положил сверху.
Если переживу исследование этого таинственного артефакта, возможно, приобрету огромную силу. Хотелось испытать, на что я способен. А если кристалл напичкан защитными печатями или просто не пустит меня внутрь, вынесу его подальше в поле и откачаю его формацией из магических символов поглощения и контроля, превратив эту энергию в личную защитную печать второго, третьего или ещё большего уровня. В любом случае, игрушку я себе нашел очень интересную.
Одна небольшая деталь испортила мне беспристрастное и спокойное погружение в структуру кристалла. Это было капризное: «Хочу ещё», послышавшееся со стороны кровати. В голове прокрутилась связка мыслей: «Дверь на засове. Слуги не посмеют войти ко мне без разрешения. Ганс Люпен в темнице. Наварра связана, самостоятельно ни попить, ни сходить по нужде не сможет, а я могу уйти в транс на неделю и даже дольше. Она умрет за это время без воды».
Тревожные мысли, но они прошли фоном, так как я смог пройти первое защитное поле кристалла, второе и погрузился в необычайные внутренние сокровища, которые, конечно же, нужно было срочно поглотить без остатка.
Когда я вновь пришел в себя, в покоях неприятно пахло мочой. Осмотрев себя, я понял, что источником неприятного запаха являюсь не я. И тут опять вспомнил про связанную по рукам и ногам Наварру. Захотел вскочить на ноги – не вышло. Все тело, ноги затекли от долгого сидения в одной позе. Сколько же времени прошло? Неужели никто так и не проник в покои, чтобы помочь принцессе?
Глянул на всё ещё запертую на засов изнутри дверь, на закрытые ставни окон и сглотнул от нехороших предчувствий. Если Наварра умерла от обезвоживания, я себе этого не прощу! А как обидно умереть
Тяжело вздохнув, на еле слушающихся, дубовых ногах, я медленно двинулся к кровати. Блин, и о чем я только думал, выгнав ухаживавших за принцессой слуг и засев культивировать с ней в одной комнате?
Часть 04 Затянувшиеся раскопки
Созданный мной самим по глупости случай с истязанием принцессы Наварры жаждой и пребыванием в собственных нечистотах, при котором на отчаянные просьбы о помощи не откликнулся ни один человек во дворце, стал для меня важным уроком.
Авторитет принцессы с момента отправки её отца Ганса Люпена и его супруги в темницу, опустился ниже плинтуса. А так как я приказал ещё и связать Наварру, занимался с ней в таком виде сексом, следы которого на внутренней стороне её бедер не могли не заметить болтливые горничные, то в глазах всех дворцовых слуг опустил Наварру до статуса своей рабыни. Окружающим никто не объявил, что принцесса наркозависима, и только по этой причине связана, поэтому они восприняли её пленение, как факт надругательства над наследницей правящего клана. А раз так поступает всесильный господин, то слуги не вправе ему перечить.
Положение супруги для принцессы стало формальным. Её слово перестало что-либо значить во дворце. Другие принцессы также резко превратились из высокородных особ и перспективных невест в обычных, бесполезных нахлебниц, но пока они тихонько сидели в своих комнатках, понижение статуса их особо не коснулось. Все ждали, когда я появлюсь и начну раздавать приказы. Но я не выходил из покоев, откуда постоянно доносились просьбы о помощи от Наварры и те, кто это слышал, решили, что я опять насилую или ещё как-то развлекаюсь со своей жертвой, прибегнув уже к более мучительным забавам.
За те три дня, что я культивировал, в столице произошло несколько важных событий. Плененный Фёрст Ганс Люпен неожиданно наложил на себя руки, а затем и его супруга, что означало переход власти к Принцу-защитнику. Момент для исследования кристалла, добытого каменщиками из стелы, я выбрал далеко не самый лучший. Пока я пребывал в трансе, о чем, кстати, пришедшие доложить мне слуги узнали от принцессы, начался активный передел власти.
Советники Ганса сцепились друг с другом за контроль желанных для них сфер жизни страны. Ганс многое контролировал лично, а так как Принц-защитник выглядел юным, незрелым и неопытным в государственных делах, являлся недавно прибывшим в Восточную Флавию чужестранцем, то каждый из советников желал оградить его от хлопот. А заодно неплохо заработать для себя. Основная борьба развернулась за место главного казначея и мытаря.
Ганс Люпен всегда сам проверял сколько было собрано налогов и постоянно наведывался в казну, пересчитывая имеющиеся там средства. Так были обнаружены многие существенные хищения и мелкие недостачи. На плахе сложили головы многие стражники и казначеи. Сейчас эти места освобождались, а молодому правителю нужны мудрые советники, как этими деньгами правильно распорядиться. Разумеется, хитрецы, добившиеся места советника при прошлом правителе видели в этом лишь возможность нажиться. О честности и верном служении не могло быть и речи.