Лети, ведьма, лети! [тетралогия]
Шрифт:
У Юли кусок эклера застрял в горле. Она с трудом проглотила его и спросила:
– Что именно?
У Ирины сделались жутковато-таинственные глаза. Она перешла на шепот:
– Юля, тебя хотят убить!
Юная ведьма отшатнулась от стола, едва не опрокинув пластиковый чайник «Витек». Стиснула руки. Спросила:
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, – прошептала Ирина. – Потому что я знаю, кто тебя хочет убить.
– Кто?
– Мой бывший муж Игорь, – чуть торжественно объявила Ирина. –
– Да ладно тебе…
– Я точно говорю! Я один раз подслушала его разговор с друзьями. Он просто клялся, как настоящий террорист, что тебя убьет, а меня покалечит. После этого я бежала из квартиры в другой район города, живу у родственников. Я давно хотела тебя предупредить, что мой бывший совсем спятил и ищет тебя, чтоб убить.
– И каким же образом он собирается меня убить? – спросила Юля у Ирины. – Ты не в курсе?
– Конечно, в курсе, – зашептала Ирина. – У него дробовик.
– Дробовик?
– Да. От деда остался. Хранится, конечно, нелегально, сама понимаешь.
– Тогда не сходится.
– Что не сходится? – Глаза у Ирины сделались круглые и блестящие.
– В меня сегодня стреляли. Только не дробью, а пулей. Или пулями. Так что за мной охотится кто-то еще и помимо твоего бывшего мужа.
И Юля принялась смеяться. Смеялась она негромко и как-то автоматически. А отсмеявшись, сказала:
– Вот видишь, Ирина, как плохо быть злой ведьмой! За тобой начинают охотиться все кому не лень. И как выжить в такой обстановке? Как подругу при этом познакомить с шикарным женихом-вампиром?
– Святые угодники!!! Юля, тебе надо где-то спрятаться.
– Наивно.
– А перед этим пойти в милицию и написать заявление о покушении.
– Еще наивнее. Ирина, того, кто на меня покушается, милиция разыскать не сможет. Нет, твоего муженька с дробовиком они еще, возможно, и поймают, но это не настоящий убийца. Настоящий убийца, он…
– Что?!
– Он из мрака, – передернувшись, сказала Юля. – Из мрака и крови невинных… Он дышит адом. Послушай, Ирина…
– Да?
– Выведи меня из библиотеки черным ходом. У вас ведь есть?
– Конечно.
– У библиотеки меня ждет тетя со своей тачкой. Я хочу убедиться, что с ними все нормально.
– Понятно. Ну, я думаю, твоя тетя себя в обиду не даст.
– Как сказать.
Ирина вывела Юлю из библиотеки через служебный выход. На заднем дворе библиотеки рос густой кустарник; акации, тополя, клены толпились, словно поклонники на концерте перед сценой. Словом, можно было проскользнуть незамеченной.
– Пока, – сказала Ирине Юля. – Спасибо тебе. Я еще найду тебе жениха.
– Женихи – это все ерунда. Береги себя.
– Постараюсь.
Юля
– Анна Николаевна! – махнула рукой Юля, находясь в каких-то пяти метрах от машины.
– Юля! – обрадовалась Анна Николаевна. – Скорей в машину, не медли на улице, едем домой!
И Анна Николаевна села в машину, включила зажигание…
Юля сделала шаг…
И увидела, как «взбесившийся красный» будто вспух изнутри и разорвался багрово-желтым облаком огня.
Взрыва Юля не услышала – ей заложило уши. Но взрывной волной ее отнесло на несколько метров и забросило в кусты дикой малины.
Покореженный «БМВ» взлетел в воздух, перевернулся и рухнул на асфальт, разбрасывая огненные лоскуты. Послышались крики и позже какой-то вой. Стало понятно, что это воют сирены пожарных, милиции и «скорой помощи».
Но этого Юля не слышала. Ее сознание снова милосердно отключилось. На девушку навалилась тьма, повелевающая не дышать, не видеть, не слышать.
– «Тетя», – только и успела подумать Юля.
…Она стояла по колено в пепле. Черном, жирном, холодном пепле. Потом она поняла, что этот пепел – ее собственный, что она сгорела, сгорела вместе с тетей в машине. Ведь взрыв был чудовищным, он никого не мог пощадить. И теперь она стоит по эту сторону смерти и не может ни заплакать, ни взмолиться о пощаде. Ведь смерть – это полное молчание. А еще – отсутствие всяких ощущений. Только пепел. Пепел побеждает всегда.
– Я в аду, – беззвучно сказала она и тут увидела, как пепел принимается кружиться, словно в аду заработал мощный вентилятор. Пепел кружится все сильнее и образовывает из себя фигуру – того самого загадочного противника в плаще, у горла блестит брошь в форме знака бесконечности.
Существо распахивает плащ, и Юля видит меч. Даже здесь, во мраке ада, видно, как по мечу скользит багряный свет.
– Сразись со мной и умри, – шипит чудовище.
– Я уже умерла, – говорит Юля, и тут…
Нет, этого не может быть.
Ведь мертвые ничего не слышат!
А Юля слышит. Она слышит спокойную и нежную песню флейты. Под эту песню хочется и плакать и смеяться, эта невыносимая для сердца мелодия ласкает не только слух. Она заставляет поблекнуть и исчезнуть чудовище с мечом. А пепел, взметнувшийся было, успокаивается и выстилает в пустоте узкую тропинку, чуть светящуюся, словно асфальт после дождя.
И Юля понимает, что ей надо идти.
Она делает шаг…
– Тише, – слышит она шепот и не может узнать, кто шепчет. – Похоже, она приходит в себя.