Летнее королевство
Шрифт:
С утра у нашего гончара настроение оказалось получше, чем вчера. Он был почти любезен, а его жена уже выставила на стол хлеб, яйца и колбасу. Оказалось, что лорд Гавейн уже позавтракал и остался в конюшне, чтобы обиходить свою лошадь, так что я принялся за яйца один, но с энтузиазмом, которого хватило бы на двоих. Горшечник, привалившись к стене напротив, напевал что-то и вертел в руке какую-то блестящую вещь. Я почти закончил с едой, когда понял, что в руках у него застежка лорда Гавейна.
Понятно, что гончар не мог ее украсть.
— Вижу, милорд отдал вам свою застежку...
Гончар ухмыльнулся.
— Сдачу можете отдать мне, — небрежно заметил я. Гончар сделал вид, что не понимает, о чем я толкую. — Вы же не думаете, что милорд просто решил подарить вам такую ценную вещь, добытую в боях с саксами?
— Да, он мне ее отдал. За постой расплатился. — В тоне гончара уже слышалось обиженное нытье. Видимо, он тоже сомневался, что лорд Гавейн просто так отдал ему такую дорогую вещь.
— Конечно, отдал, — кивнул я. — Рассчитывал, что разницу вы покроете тем, что нам понадобится в дороге. А если хотите, верните застежку, и я рассчитаюсь с вами за постой по совести. Я, правда, оценил бы ваши услуги не дороже дохлого цыпленка.
— Это же всего лишь маленькая застежка! — вскричал гончар. — Курицы уж точно не стоит!
Вот как! Не стоит курицы! Он что, в самом деле, держит меня за идиота?
— Проклятье! На это быка купить можно! Ирландская работа по золоту! Да еще гранаты, да еще галльская эмаль.
— Так я же задал коням корму. Этот боевой конь — сплошное разорение! Он же жрет в два горла! А зерно нынче дорого!
— Ну, не так уж и дорого. То, что ты нам дал для коней, как раз и стоит примерно как тощий петух.
— Это стоит примерно как свинья! — распалился гончар.
— Вот! А застежка стоит быка! Сам же признаешь, что есть разница! Ладно, раз ты не понимаешь в дорогих вещах, давай ее сюда.
В его выцветших глазках появилось лукавое выражение.
— А-а, надумал обокрасть своего господина?
Я попытался выглядеть равнодушным, хотя этот человек своими дикими догадками вызывал у меня изжогу.
— Давай я его позову, и ты ему расскажешь о своих подозрениях, — спокойно предложил я.
Блеск в его глазах погас. Он неохотно положил застежку на стол.
— И чем ты тогда расплатишься?
М-да, об этом я как-то не подумал. Однако отступать не собирался. Отстегнул свою бронзовую застежку и положил на стол рядом с блестящей застежкой рыцаря.
— Вот.
— Что? Вот это? Да я бы и дюжины яиц за такое не дал!
Мы всласть поторговались. Кончилось тем, что к гончару перешла
— Что ж, желаю процветания тебе и твоему дому, — сказал я на прощание.
— Vale! — ответил он как настоящий горожанин, на латыни. Потом подумал и сказал неуверенно: — Ты же фермер, правда?
Я остановился возле двери.
— Был фермером.
— Я догадался. Кто, кроме фермеров, так умеет торговаться? Боже, избавь Британию от таких типов!
Я усмехнулся и пошел в конюшню. Горшечник знал, что не выгадал ничего.
Лорд Гавейн уже оседлал обеих лошадей и ждал меня. Мы быстро выехали из города. Солнце стояло еще низко. Свежий снег сверкал, словно усыпанный драгоценностями. На западе скапливались облака. Похоже, сегодня обойдется без снегопада. Каждый шаг моего Ллуида отдавался во всем теле тупой болью, однако, несмотря на это, чувствовал я себя довольно бодро. Я ждал, пока лорд Гавейн заметит результаты моей торговой сделки.
Заметил. И довольно скоро. Стоило нам оказаться на дороге в Каэр-Кери, сразу за стенами Каэр-Глоу, как он нахмурился и остановил коня. Смотрел он на свою застежку.
Я сохранял серьезность, но про себя усмехнулся.
— Хотите вернуть свою застежку, господин? Давайте меняться. Моя мне больше нравится.
— Где ты ее взял? Я же отдал ее горшечнику.
— Вот мне и интересно, зачем вы это сделали? Конечно, он мог бы на нее быка купить, но его драть надо, а не быков ему дарить.
Лорд Гавейн потер подбородок.
— Думаешь, быка? Вот уж не думал, что она так дорого стоит. Считаешь, я переплатил? Ну и что? Я служу Пендрагону. Для меня — честь не зависеть от золота и прочей мишуры. Все наше золото теперь на упряжи Цинкаледа, а мне без него легче.
— Стало быть, вы не знали, что это такая дорогая штука? Значит, не покупали. И как она вам досталась?
— Снял с сакса. Я его убил несколько лет назад. Так что наш горшечник убедился, что от воинов одни проблемы. Ты ведь сказал, что я его убью, если он не отдаст тебе застежку? Не стоило этого делать. Но за то, что сэкономил нам средства, я тебе признателен.
— Вы напрасно думаете, что я ему угрожал. С какой стати? Хотя, честно говоря, может, и стоило. Он того заслуживал. Только ничего подобного не было. Я расплатился с ним своей застежкой, и в придачу отдал брошь и кольцо. Зато теперь у нас есть фляга неплохого эля. А у него есть занятие: будет сидеть и думать, что воины — умные люди, и слуги у них умные.
— Так ты торговался с ним?
— А что, бывает по-другому? Конечно, торговался.
Лорд Гавейн посмотрел на меня. Я, впрочем, давно уже понял, что он-то торговаться не станет. С голоду помер бы, но не стал бы. А если что нужно, возьмет у своего господина, или отнимет у врага.