Летние каникулы
Шрифт:
— Кто пойдет первый? Чур не я, у меня еще нога не до конца фунтациклирует.
— Значит я, — пожал плечами следователь. — Я это начал, мне и лезть.
— Подожди, не торопись, — я схватил за рукав уже поднявшегося Ишустина. — Если там за забором начнется какая-то заварушка, у меня наибольшие шансы выжить и дать отпор до тех пор, пока вы все перелезете. Так что я первый.
Встал и пригибаясь, постоянно контролируя положение камер видео-наблюдения в пространстве, начал приближаться к забору. В принципе, я понимал, почему они расставлены так небрежно,
Вплоть до сегодняшнего дня таких не находилось. Мы первые.
Прислонил ладонь к уже теплой поверхности металлической ограды. Чуть побарабанил по ней, определяя толщину. Тонюсенький, не больше миллиметра лист. Пожалев, что не захватил с собой перчаток, подпрыгнул, схватившись за острый край.
Аккуратно подтянулся, чувствуя, как металл режет кожу пальцев, как он начинает гнуться под моим весом. Капельки крови потекли по ладоням вниз, ныряя в рукава.
Ерунда.
Отмахнулся от предложения включить игнорирование ран. И так заживет как на собаке, даже лучше.
Высунул голову из-за забора, осматривая внутреннюю планировку. Садовые деревья, нежно-зеленая, коротко постриженная трава между ними, вдали виднеется бордовая крыша дома. И никого в прямой видимости. Можно лезть.
— Давайте за мной, — тихо шепнул своим напарникам.
Перекинул ноги через край, стараясь загнуть его, чтобы ползущие за мной следом лишний раз не порезались. С осторожностью перекинул тело и спрыгнул вниз.
Не вовремя пришла мысль о сторожевых собаках.
Не вовремя, потому что я услышал опасное и грозное «ррр» совсем рядом от себя. Неторопливо, без резких движений оборачиваюсь на звук.
Две здоровые собачары неопределенной породы, оскалив острые клыки, медленно подходят ко мне.
Лайк, комментарий и подписка, дают +100 к воображению и трудоспособности писателя!
Глава 4
Глава 4.
Желтые длинные клыки, с которых стекает слюна. Черные глаза, внимательно смотрящие на меня. Вздыбленная на загривке шерсть.
Собаки медленно, чуть пригнувшись подбираются ко мне, плавно обходя по дуге, а я замер от страха. Дикий природный, инстинктивный ужас перед большим хищником сковал мои мышцы. Наверное так безвольно замирали перед огромным саблезубым львом наши далекие предки.
Режим ноль
И мысли понесись галопом, с рук и ног словно спали тяжелые, пудовые оковы и я нырнул в сторону. Почти одновременно с атакующим прыжком одной из собак.
БАААХ
В полете достал дробовик. Зеленая сетка очертаний оружия за доли секунды собралась и превратилась в грозную бабаху, из которой мгновенно последовал выстрел.
Жалобный скулеж смертельно раненой псины прервал еще один громоподобный БАБААХ, отправивший жменю восьмимиллиметровой картечи в другую хищную тварь.
Отчаянно визжа от боли, раненая собачина перебирая
— Быстрее! — заорал я, стуча в забор, подгоняя своих замерших товарищей.
Вскинул дробовик, водя стволом по округе, кружок прицела на внутреннем взоре послушно обшаривал местность, замирая на подозрительных местах. Попутно закидывал патроны в магазин.
На плечи и ноги легла тяжесть — это я извлек из ячеек быстрого доступа свою броню: кожаную куртку и штаны, усиленные полиармидной броней.
Сзади застучало, заскрипело, засучило ногами по рифлёной поверхности забора. Это мои компаньоны, забыв про осторожность и тишину, максимально быстро, негромко матерясь, перелезали через преграду.
Счет и в самом деле пошел на секунды. Звуки выстрелов из дробовика чрезвычайно громки, и в доме их точно услышали. И теперь вопрос: что будет делать генерал?
Ответов несколько, и, скорее всего все они верны. Дело только в последовательности. Вооружится и вызовет подмогу/полицию.
Ни то, ни другое нас не устраивало. Поэтому, не дожидаясь, пока все перелезут, я бегу вперед, к дому. Вон он, за деревьями, до него буквально метров пятьдесят.
— Он нам живой нужен! — орет вдогонку повисший на заборе Ишустин.
Да помню я! Хоть и против. Подъезжая, следователь выразил желание перед убийством генерала как следует допросить его. Выяснить кто с ним заодно, узнать подельников в преступных схемах.
Метров за тридцать до строения деревья кончились, и я выбежал на идеально зеленую, постриженную до состояния «приятно походить босиком» полянку.
Дом производил впечатление! Надежный, кирпичный, подготовленный к зиме. Никаких панорамных окон от потолка до пола, ничего легкого и воздушного в конструкциях. Нет. Грубо, сурово, на века.
Быстро ориентируюсь и поворачиваю ко входу, с некоторой тоской разглядывая тяжелую сейф-дверь, соображая как ее вскрывать. А вскрывать придется, потому что окна на первом этаже надежно забраны решеткой, изготовленной из витиеватой, но толстенной даже не проволоки — прута!
Но хозяин облегчает мне жизнь, он собственной персоной выбегает на крыльцо. В руках пистолет. Седой ежик коротко постриженных волос, стальной взгляд серых глаз. Одежка только подвела — бархатный халат, темно-красного цвета слегка выбивается из общей картины.
Он смотрит на меня, я на него. И хоть мы перед делом напялили на головы черные шапки с прорезями для глаз я вижу, как в его взгляде мелькает узнавание. Вспомнил, кому угрожал буквально вчера.
Его большой палец возводит курок и руки дергаются, поднимая пистолет на уровень глаз.
Ну нет.
Сейчас я владею ситуацией. Сейчас я на коне. Сейчас я вверху.
Резко машу рукой, и из ячейки быстрого доступа вылетает нож.
Точно в цель.
Расстояние в десяток метров мой клинок со свистом пролетел за полсекунды и с характерным чавканьем впился в цель.