Летний лагерь свингеров

Сципио Ник

Столы для пикника были большими и тяжелыми, ведь они были построены из деревянных досок, и у меня внезапно возникло желание посмотреть, смогу ли я взять один. Это было трудно, но я был достаточно силен, чтобы нести стол в одиночку. Я должен был осторожно прижать его к груди и смотреть, куда иду, но все мужчины были впечатлены. Сначала это было неловко, но стоило того, чтобы услышать их поддержку. Когда я вернулся с первого стола, пятеро из них стояли вокруг следующего.

— Ладно, Чарльз Атлас, — сказал папа, указывая на стол. —Это все твое.—

Они беззастенчиво усмехнулись,

когда я двинулся, чтобы поднять его. С первым я открыл секрет их подъема — все дело было в хватке. В значительной степени борьба это хватка и рычаги( Пр.Пер я не понял что тут имелось ввиду), и я знал, что делаю. Я аккуратно схватил стол с земли, переместил его над своим центром тяжести и прижал к груди. Я услышал низкий свист одного из мужчин. Поскольку мое лицо было скрыто большим столом, я усмехнулся.

— Вы, сэр, — сказал Папа Дуайту, — должны мне пива.—

Я убедился, что стол сбалансирован, и начал ковылять к боковому крыльцу.

Дуайт хрипло рассмеялся. — Кажется, я должен твоему сыну пива, Дэвид.—

— Тогда я поделюсь с ним, — сказал Папа.

Остальные рассмеялись, и я услышал, как они начали собирать стулья и скамейки.

Они оставили мне оставшиеся четыре стола для пикника. К тому времени, как я перевез первые три, женщины закончили с остатками. Я поднял последний стол, и все смотрели. Они восторженно аплодировали мне, когда я прижал ее к груди и начал двигаться к площадке для шаффлборда.

***

Когда я вернулся, Стейси улыбалась, и держала в руках высокий стакан лимонада. Она протянула его мне, и я проглотил половину одним длинным глотком. Кара тоже улыбнулась мне, и мы все направились вниз по склону, к прохладным водам озера.

После того, как все поплавали и расслабились на некоторое время, группа из нас закончила играть в волейбол. После очередного купания большинство просто валялось на стульях или полотенцах. Я не видел Джину до конца дня.

Эрин и ее друзья монополизировали плот, так что Кара, Стейси и я вынесли надувные плоты из дома Сьюзан и просто плавали вокруг озера. Я держался за их плоты, и каждый из них держал меня за руку. Поскольку Кара и Стейси хотели поговорить, они поставили меня посередине, лицом в противоположную сторону. Мы плыли вокруг озера как единое целое, дрейфуя туда, куда нас уносило течение.

Было очевидно, что Кара и Стейси быстро подружились, и их разговор охватывал широкий круг тем. Я быстро отключился и просто задремал.

Потому что у нас был такой большой обед во второй половине дня, никто не ел ужин. Вместо этого вокруг озера царила атмосфера праздника. Папа и Крис принесли прохладительные напитки, но никто не чувствовал потребности в еде. Я точно знаю, что не был голоден.

Стейси, Кара и я перешли к полотенцам на траве в мелком конце озера. Я надеялся, что Джина спустится, но был разочарован. Кара заметила, что я уныло смотрю на холм, и слегка толкнула меня.

— Наверное, она все еще в хижине, потому что мама посадила ее под домашний арест, — сказала она.

— Наказала ее?— Спросил я, несколько шокированный.

— Недолго, — заверила она меня. —Мамин метод воспитания детей состоит в том, чтобы

указать на наши проступки, объяснить, как мы должны были справиться с этим, а затем сказать:— я хочу, чтобы ты сидел здесь и думал о том, что ты сделал.—

—На самом деле?—

Она кивнула. — Так что тебе не стоит волноваться. Мама всегда такая. Причина, по которой Джины нет здесь, вероятно, не имеет к тебе никакого отношения.—

—О.—

—Да. И это тоже работает, — сказала она. —Я отчетливо помню последний раз, когда мне пришлось сидеть там и думать о том, что я сделала.—

—Когда это было?— Спросила Стейси.

Кара печально засмеялась. —Два года назад. У меня было большое свидание и Лия случайно пролила духи на мое платье. Я была в ярости.—

— Готова поспорить, — сказала Стейси.

— Я накричала на нее и сказала, что хочу, чтобы она умерла.—

—На самом деле?— Спросил я.

—О, да. Излишне говорить, что я не пошла на свидание. Было слишком поздно звонить парню, так что он приехал за мной. Мама впустила его, но заставила сказать, что я не могу с ним встречаться. Потом я провела остаток ночи в своей комнате. Мне пришлось...—

— Сидеть и думать о том, что ты сделала, — хором ответили Мы со Стейси. Мы улыбнулись друг другу.

Кара тихо рассмеялась. —Да. Я тоже чувствовала себя ужасно. Особенно после того, как мама сказала, что Лия просто пыталась помочь. С тех пор я был с ней очень милой.—

— Готова поспорить, — сказала Стейси.

—Мама убеждается, что мы осознаем последствия наших действий, — сказала Кара. — И она следит, чтобы мы были вежливы.—

— Да, — мягко сказал я. Я думал о Джине, сидящей в одиночестве в своей каюте. — Вежливая или нет, но я все равно хочу ее видеть.—

Стейси протянула руку и сжала мою руку.

— Обязательно, — сказала Кара. — И я могу гарантировать, что она будет гораздо милее, когда ты это сделаешь.—

—Ну, это не значит, что я этого не заслуживаю.—

— Ты этого не заслуживаешь, — раздраженно сказала Кара. —Ты был честен с ней, и это намного больше, чем большинство парней. — Она посмотрела поверх меня на Стейси. — Я права?—

Стейси кивнула.

—Ты любишь ее и хочешь чтобы она была счастлива, — сказала Кара. Она снова посмотрела на меня и встретилась глазами со Стейси. — О, мне очень жаль. Я не думала об этом...—

— Все в порядке, — сказала Стейси. Она стиснула челюсти и заставила себя улыбнуться. — Я знаю, что ты ничего не имела в виду.—

Кара села и посмотрела на Стейси. — Мне хочется пить, — сказала она рассеянно. — Хочешь пить, Стейси?—

Она начала качать головой, но что-то в выражении лица Кары заставило Стейси кивнуть.

— Не мог бы ты принести нам что-нибудь выпить, Пол?— Спросила Кара.

—С удовольствием.—

Я встал и пошел вокруг озера. Солнце только-только опускалось к дальнему гребню, и скоро стемнеет настолько, что можно будет стрелять фейерверками. Когда я оглянулся, Стейси и Кара сидели и разговаривали друг с другом. Я взял три колы из холодильника и направился к девочкам. Когда я добрался туда, они все еще говорили. Они замолчали, как только я подошел.