Летний остров
Шрифт:
Нора не столько читала газету, сколько ждала Руби. Она пыталась дождаться ее вечером, но в половине первого ночи сдалась и ушла спать. То, что дочь вернулась домой поздно, Нора считала хорошим признаком. Она собиралась перевернуть страницу, когда раздался звонок. Не пользуясь костылями, она доковыляла до телефона и сняла трубку.
– Слушаю.
– Это Ди.
Нора привалилась к прохладной стенке холодильника.
– Привет. Какие новости ты приготовила для меня сегодня?
– Они вам не понравятся.
– Ничего
– Мне только что звонил Том Адамс. Домой! В воскресенье! Он сказал, что, если к среде вы не положите эту чертову статью на его чертов стол, он выставит вам судебный иск на десять миллионов долларов. Он говорит, что все бумаги уже готовы, просто он дает вам последний шанс. – Ди кашлянула. – А еще он сказал, что выставит иск всем, кто когда-либо с вами работал, включая меня.
– Он этого не сделает, – возразила Нора, хотя, конечно, не имела представления, способен Том Адамс на такое или нет.
– Вы уверены?
– Я сама поговорю с Томом, – пообещала Нора.
– Ди вздохнула с облегчением:
– Слава Богу! Спасибо!
– Какие еще новости? Шумиха не улеглась?
– Нет, куда там. – К чести Ди, она явно переживала по этому поводу. – Вчера вечером в шоу Ларри Кинга выступала ваша домработница, она говорила про вас… ужасные вещи.
– Адель говорила обо мне ужасные вещи?
– Некая Барб Хайнеман утверждает, что вы заказали у нее дорогое цветное оконное стекло и не заплатили за него.
– А ваша парикмахерша Карла ехидно сообщает, что вы скупы на чаевые.
– Боже правый, при чем здесь это?..
– Репортер из «Тэтлера» заявил, что мужчина на фотографиях – не первый ваш любовник. По его словам, у вас был «открытый брак», и у вас, и у мужа толпы любовников, а иногда… – Ди понизила голос и добавила заговорщическим шепотом: – Что иногда вы занимались групповым сексом, ну, как в фильме «Широко закрытые глаза». Вот что они пишут.
У Норы голова пошла кругом. Все это было настолько нелепо, что ей стало даже смешно. «Широко закрытые глаза»? Групповой секс? Впервые с тех пор, как заварилась эта каша, она по-настоящему разозлилась. Она, конечно, совершала ошибки, и порой серьезные, но чтобы такое… Она этого не заслужила. «Это дерьмо я есть не собираюсь», – решила Нора, повторяя фразу, услышанную в каком-то боевике. Они пытаются выставить ее шлюхой.
– Это все? Или я к тому же беременна от инопланетянина?
Ди нервно засмеялась:
– В основном все. Вот только…
– Что еще? – с расстановкой спросила Нора.
– Лиз Смит в своей еженедельной колонке обронила намек в ее излюбленном стиле… вы знаете, как она это умеет.
– Она намекнула, что кто-то пишет о вас разоблачительную статью. Жуткую статью.
– Не может быть!
– Вероятно, кто-то из вашего ближайшего окружения.
Нора шумно выдохнула. Она ждала этого и не слишком удивилась,
– Понятно.
– А ваша экономка сказала, что вы выбрасывали квитанции за парковку и судебные повестки. Один тип из городского совета заявил, что собирается начать расследование.
– До свидания, Ди.
Не дожидаясь ответа, Нора повесила трубку и открыла дверцы буфета. Вот они, дешевые желтые фаянсовые тарелки, купленные когда-то давно на распродаже подержанных вещей. Она взяла одну, чувствуя в руке ее тяжесть, но заколебалась. Какой смысл разводить беспорядок?
«Начать расследование».
Нора размахнулась и швырнула тарелку. Пролетев через кухню, та ударилась о стену рядом с аркой и разлетелась на кусочки.
«Групповой секс, как в фильме „Широко закрытые глаза“«.
Нора бросила еще одну тарелку и с удовлетворением услышала звон.
«Открытый брак… скупа на чаевые».
Еще одна тарелка полетела в стену.
На стенах появились вмятины, на краске – царапины, на полу повсюду валялись осколки. Нора тяжело дышала – и улыбалась. В самом деле помогает. Нужно было попробовать этот метод много лет назад. Она потянулась за следующей тарелкой.
«Судебный иск на сумму десять миллионов долларов».
Тарелка полетела через комнату. В этот момент по лестнице спустилась Руби.
– Что здесь…
Она присела, закрывая лицо руками. Тарелка просвистела над ее головой и ударилась о стену. Осколки разлетелись по полу.
Руби с опаской подняла голову:
– Господи, мама, если тебе не нравится рисунок, купи другой сервиз.
Нора осела на холодный жесткий иол и захохотала. Она смеялась до тех пор, пока из глаз не потекли слезы.
Нора закрыла лицо руками. Ей было стыдно, что дочь застала ее в таком состоянии, но она не могла остановиться. Слишком много на нее навалилось: болезнь Эрика, крах карьеры, ее испорченная репутация, – и вот она не выдержала. Нора чувствовала себя старой и одинокой. Как женщина, которая все свои сбережения обменяла на драгоценную золотую монету, а когда сильный дождь смыл позолоту, обнаружила, что у нее в руке – обычный медяк.
– Мама? – Руби опустилась перед ней на колени. – Ты в порядке?
– А что, на вид я в порядке?
– Я бы не сказала. – Дочь отвела с лица Норы мокрую прядь, упавшую на глаза. – Что случилось?
– Одна читательница подает на меня в суд за мошенничество. Кто-то из моего окружения, вероятно, друг, пишет жуткую разоблачительную статью о моей жизни. Ах да, чуть не забыла – не удивляйся, если услышишь, что мы с твоим отцом участвовали в групповом сексе. – Нора попыталась улыбнуться, но попытка не удалась. – Не волнуйся, я это переживу, бывало и похуже. Просто у меня истерика, кризис середины жизни. По-настоящему важно только то, что я тебя люблю.