Летняя Школа

Бурнашова Виктория

Очнулась я от ужасно неприятного запаха, который просто бил в нос. Что?..Я спала?!

Я кое - как открыла глаза и попыталась сфокусировать взгляд. Мистер Пейдж, мисс Смит и ещё какая

– то женщина в белом халате. Где я?..

– Вивьен, ты нас слышишь?!
– трясла меня за плечо незнакомая женщина. Я проморгалась.

– Да, - хриплым голосом ответила я, пытаясь увернуться от какой - то вонючей дряни, которую мне

тыкают в нос, -

Фу, Господи, уберите это.

Вонь тут же прекратилась. Я слегка привстала, не понимая, что вообще происходит.

– Боже, Вивьен, как ты себя чувствуешь?
– подходя ко мне и садясь на корточки, спросил директор.

Да, хреново как - то. Голова слегка гудит, а во всём теле слабость.

– Да, вроде, нормально, - соврала я, понимая, что я всё - таки потеряла тогда сознание. Ну, почему

же всё так сложно? Почему?

– Как ты оказалась в кладовке ещё и связанной?
– тут же задал он вопрос. Ой, лучше не спрашивай.

Не хочу даже вспоминать. Противно.

– Не помню, - отмахнулась я, пытаясь встать с кровати, но меня остановила тяжёлая рука директора.

– Лежи, тебе прописан постельный режим, - в приказном порядке заявил он, - Что ж к тебе

неприятности так и липнут?

Я нахмурилась, потом улыбнулась. У меня это постоянно мама в детстве спрашивала, когда я

приходила домой с очередной ранкой. То с дерева свалюсь, то с велосипеда. Весело тогда было.

– Ты вообще ничего не помнишь?
– неожиданно влезла мисс Смит, сиротливо стоящая около дверей.

– Да, не помню. У меня просто ужасная фобия. Я боюсь темноты просто до истерики. Вот и сейчас, у

меня просто такая реакция организма, - заговорила я, когда - то услышанными медицинскими терминами.

Мне это врачи сказали, ещё в тот раз, когда надо мной решили подшутить.

***

Вечер. Боже, как хорошо. Я лежала раскинувшись звездой на кровати. Ничего не хочу. Мне

плохо...или нет, а не важно. После того, как меня отвели в мою комнату, мисс Кларк (медсестра) выдала

мне таблетки, дав наставление по их применению. Я покивала, желая чтобы все поскорее убрались из

моей комнаты. Мистер Пейдж долго не хотел отставать от меня, подозревая, что я знаю имя своей

обидчика (Господи, да все уже поняли кто это сделал!), но я упорно молчала, сославшись на шок и сильную

головную боль. И вот уже второй час я лежу на кровати и ничего не хочу. Просто, Арчи...он будто выбил из

под моих ног почву. Я до сих пор не могу поверить в то, что он сделал. Он...он поцеловал меня. Зачем?

Чтобы доказать на сколько он крут? Или он хотел просто подавить меня? Если честно, то у него это

прекрасно получилось. Меня терзают

скверные мысли. Он что - то задумал. Нужно просто определить, что

я чувствую к этому Вампиру. Злость? Да. Ненависть? Большую. Ярость? Ещё какую. Но все эти чувства

сейчас притуплены. Почему, сама не знаю. Просто, во мне что - то переменилось в тот момент, когда он

закрыл дверь в кладовку и выключил свет. Да, я очень сильно испугалась и...нет, чёрт, я не могу. Было

такое чувство, будто Арчи не просто уходит, а уходит от меня. Боже, такое странное чувство - щемящая

тоска и горькая обида. Нет, я не влюбилась, хотя он на самом деле просто невероятно красивый парень, я

– 41 -

пока в своём уме, чтобы не влюбляться в своего теперяшнего врага. "Да, признайся ты уже!" - проворчало

моё Эго. Господи, да, да, я завидую ему!!! Даже у такого властолюбивого придурка есть девушка!!! А я как

идиотка одна! После того случая с полицией я даже не виделась с Домеником. Честно сказать, я

подозреваю, что он даже не догадывается о нашем разрыве. Он - просто трус, каких немало, а я... я - просто

дура, которая из - за собственной гордости и дурного характера приняла всю вину на себя. Он сейчас

скорее всего с какой - нибудь куколкой кувыркается и в ус не дует, а я завидую. Учусь в спецшколе, отбывая

наказыние ни за что и завидую. Вот именно сейчас я почувствовала одиночество, которое давно уже

поселилось со мной в комнате. Я одна. Мама и папа, почему всё именно так?..При воспоминании о

родителях в глазах защипало, а в носу неприятно зачесалось. Сдержаться я не смогла и начала тихонько

всхлипывать. Мама меня очень любила, она готовила мне обеды в школу, заплетала смешные косички,

которые не очень хорошо у неё получались, но я всегда ходила именно с той причёской, которую мама мне

сделает. Я помню её задорные глаза и вселенскую любовь, но остальное размыто. Очередной всхлип и

слёзы тонкой струйкой потекли по вискам, теряясь где - то в подушке. Отец...его я помню, но очень - очень

плохо. Мне почему - то запомнился момент, когда он сидел в кресле рядом с камином и о чём - то

размышлял. Огонь в камине бросал неясные и мрачные тени на лицо папы, а он в ответ глядел, не мигая на

догорающие угли. Больше ничего не помню, ни как он меня таскал на руках, ни как смеялся, совершенно

ничего, только эту картину. Слёзы лились и лились и я впервые решила не успокаиваться, а наоборот - дать

волю чувствам и потаённой тоске, поселившейся в моём сердце. Ложь, когда говорят, что многие дети не