Летняя вьюга
Шрифт:
Когда Дашка взялась за ручку двери, собираясь занять командирское кресло, Дима чуть придержал феечку за плечо.
– Ты уверена? Космос - он недобропорядочный. Чуть ошибёшься и всё. Моментально в море. Спокойствия. Навсегда. Никаких драматических эффектов и воплей "Нееет!". Понимаешь?
Зелёные изумруды были спокойны и по-взрослому решительны.
– Да. Мы летим.
Мыш посторонился. Рядом стояли все посвящённые. Секунду помедлив,
– В добрый путь.
Машинка почти беззвучно выкатилась из гаража, провожающие помахали вслед удаляющимся красным огням габаритов. Пока ноосфера ещё "видела" оставшийся позади дом, рыжая заметила короткий всхлип Кристины. И ответ Мыша, на недоумённый вопрос, куда "дети", на ночь глядя, собрались, заданный Григорием.
– В ночной клуб. "Селена".
Помотав головой, Дашка отогнала уныние. Их ждало небывалое и интересное приключение, при этом, как казалось рыжей, совершенно безопасное. Загнав авто в безлюдный перелесок и погасив огни, феечка включила завесу и вытолкнула "Таврию" вверх. Стартовать, по договорённости, решили над морем, в сотне километров от Севастополя по направлению к болгарскому берегу. В назначенной точке, сверившись по GPS, Дашка остановилась, и набрала в виртуальный баллон, под капот машины, полторы сотни кубометров воздуха, спрессовав его до трехсот атмосфер. Таким образом, масса космического корабля с экипажем чуть превысила расчетную тонну.
– Пристегнитесь, - и сама лязгнула пряжкой.
Термоядерный двигатель, по расчёту Терции, надо было включать в верхней точке прыжка, примерно на двухстах километрах высоты. А сейчас феечка задрала нос "мини-зубила" в зенит, и включила на полную светкино изобретение, для заатмосферных прыжков. Кумулятивную газовую воронку, создание которой Дашка освоила сразу по приезду в Крым. Ускорение вжало путешественников в кресла не хуже чем "правильных" космонавтов, при старте ракеты-носителя - рыжая старалась использовать мощь земного воздуха на все сто процентов. Но уже через минуту атмосфера практически закончилась, ускорение ослабло, а потом и вообще исчезло.
Открыв свою дверь, феечка выкинула наружу отвесы с кронштейнами, и, управляя молекулами воздушной капсулы, быстро укрепила их на бампере. Терция примерилась к высоте, прямо ладонями измерив изгиб громадной чаши Земли, плюс-минус лапоть. Отвесы, изогнув абы как свои нити, продемонстрировали полную невесомость.
– Пора уже.
– Молитва?
– Да, - значительно ответила Юлька. Девчонки отчаянно игрались, применяя на новый лад термины лётчиков и ракетчиков, и воспринимая происходящее, как самый восхитительный "модуль" в своей жизни.
– Выход на курс, грубо.
Небо дёрнулось, и подвинуло скромную безымянную звезду третьей величины в центр лобового стекла, примерно в семи угловых градусах от цели полёта - яркой, почти полной Луны. Курс на неё, с учётом изгиба планируемой гиперболической траектории полёта, и надлежало держать феечке, разгоняя
– Есть.
– Отрывисто доложила Дарья.
– Опора!
– Есть!
– доложила феечка через секунду, сформировав газовый "хвостик" воздушной капсулы для установки "движка".
– Экран!
– Есть!
– Дашка выставила аварийную нематериальную отсечку любой радиации вокруг салона.
– Поле!
– Есть!
– бешено закрутились электроны в обмотке.
– Топливный буфер!
Рыжая, открыв горловину полного, под завязку, бака "Таврии", нацедила первый мерный стаканчик, на двести кубиков, огненной микстуры, и отфильтровала собственно горючее. После чего аккуратно подвесила всё это в "камере сгорания" своей термоядерной "арфы".
– Есть!
– Предварительная!
– Есть!
– Заметалась в невидимых волшебных ладошках сотня быстрых, прилетевших от солнца дейтронов.
– Промежуточная!
– Есть!
– Лавина слияний зазвенела, обжатая трубкой электромагнита.
– Основная!
За спиной космонавтов полыхнуло, Юлька, зажмурившись и ругнувшись, свернула в сторону зеркало заднего вида. "Таврия" как будто бы вновь задралась на дыбы, перед глазами девушек заметались отвесы, подсвеченные яростным огнём сзади.
– Есть!
Феечка мягко притормозила оба маятника воздушной волной, не дожидаясь команды.
– Коррекция!
Дашка прицелилась в курсовую звезду по своему отвесу. Сила тяжести была невелика, что означало небольшую пока тягу.
– Есть! Набираю ускорение?
– Да, пока шесть с половиной. Надо двадцать.
Мягко навалилась перегрузка.
– Ещё?
Юлька, уже с некоторым усилием, зацепила нетбук на держатели.
– Да, семнадцать… ещё чуть… стоп! Двадцать! Так держать. Сорок три минуты.
Минуту прижатые к спинкам космонавты молчали. За спиной полыхал белый огонь, заслоняя тёмную громаду ночной Земли.
– Какой расход?
– очнулась Терция.
– Пока первый не вышел…
Расход замеряли по второму стаканчику, он "ушёл" за две минуты сорок секунд. Дарья отметила, что Мыш опасался зря, с таким расходом горючего и рабочего тела на весь полёт потребуется меньше полбака космической машины. Скорость истечения, достигнутая феечкой, была явно намного выше расчётной.
– Между первой и второй… - подал голос Серёга.
Равнодушный к двойной перегрузке, "космонавт-бездельник"… флегматично читал книгу, один из томов длинной фэнтезийно-исторической эпопеи, найденной на чекановской даче. Юлька на мгновение даже утратила дар речи, от возмущения.
– Серый… ну… ёбаный же стыд!!! Мы в космосе! Летим на Луну!
– А на что тут глядеть-то?
– Не понял возмущения подруги Серёга.
– Луну я вижу. Земля тёмная. Если какой движняк начнётся, я всегда готов.