Лето 79-го

Флетчер Майкл

— Эй, дружок! — шепчу я, — хочешь пойти на пляж?

Его уши навострились, а темные глаза устремились к закатному небу.

Я говорю своим самым лучшим голосом.

— Это будет интересно для собаки! Пойдем, Проспект. Пойдем на пляж.

Он выползает

из-под крыльца и стоит, глядя на меня, лениво виляя хвостом. Ждет. Я закатываю глаза и несколько минут чешу его за ушами. Когда я останавливаюсь, хвост виляет чуть быстрее, но он все еще хочет чего-то еще. Я говорю:

— Черт побери, собака, — как всегда делает папа, когда он раздражен, но не очень зол, и крепко обнимаю ее. Мои руки лишь наполовину обхватывают его массивную грудь, но теперь он счастлив и спускается за мной по ступенькам. Когда Проспект со мной, легче быть храбрым.

На пляже я вижу, как солнце садится прямо на озеро. Оно похоже на тонущий желтый шар, медленно раздавливающий Мичиган.

Мой тотем был повержен, и я познал момент страха и сомнений. Он оказался недостаточно сильным, чтобы противостоять магии духа злой чайки. Рыбья голова от тотема лежит неподалеку. Но тут я замечаю маленький знакомый комочек, неподвижно лежащий в том, что осталось от рва. Я крадусь вперед, а Проспект идет следом, опустив голову и принюхиваясь к мокрому песку.

Это чайка. Мертвая, утонувшая во рву. Тельце утонуло, наполовину прикрытое песком, обвалившимся с боков моей пирамиды, которую подмывает озерная вода. Но голова чайки плавает, кивая в такт небольшим волнам, которые бьются

о берег и посылают потоки воды вверх по траншее ко рву.

Сработало! Тотем моей пирамиды оказался достаточно сильным, чтобы победить злого духа, угрожающего моей семье. Я стою, пораженный своей победой, пока Проспект находит чайку и обнюхивает ее труп. Он отворачивается, не проявляя интереса, но зачем-то берет в зубы рыбью голову.

— Почему ты не хочешь чайку? — спрашиваю я его. Конечно, мертвая птица должна быть вкуснее, чем скелетная рыбья голова. Я решаю, что он должно быть знает, что чайка на самом деле злой дух.

Проспект наблюдает за мной, ожидая, что я скажу ей бросить рыбью голову. Папа терпеть не может, когда он таскает мертвую рыбу и всякий мусор. Он говорит, что у него и так плохо пахнет изо рта. Но мне все равно. Я просто рад, что он здесь, со мной.

— Отлично, — говорю я псу, после паузы. — Оставь себе рыбью голову. Но я скажу папе, что ты нашел ее на заднем дворе.

У меня будут большие неприятности, если они узнают, что я ходил на озеро один.

Мы с Проспектом стоим несколько минут, наблюдая, как солнце становится темно-красным и сплющивается, погружаясь в озеро Гурон. Я совершил здесь настоящее волшебство, успешно защитил свою семью от злого духа но никому не могу об этом рассказать.

Все дело в том, что в тех историях, которые папа читает мне на ночь, герой никогда не хвастается своими победами. И я не буду.