Лето, дача и мажор в придачу
Шрифт:
Виталик понятия не имел, что делать дальше. Насос он с собой не взял, ехать с такими шинами означало угробить машину. И что оставалось? Ходить пешком по местным дорогам?! Ему?!
Настроение, и так отвратное, сейчас упало до отметки «все уроды, убью, не подходи!»
Трава показалась Виталику идеальной возможностью спустить пар. Правда, минут через десять-пятнадцать он свое мнение изменил и вслед за уже сбежавшей с участка кикиморой потопал в дом. Дача! Да чтоб он когда-нибудь купил себе что-то подобное! Нафиг все эти сады-огороды!
Перед обедом кикимора зашла на кухню, полезла в холодильник, закрыла его и стала многозначительно коситься на Виталика.
— Что? — буркнул он, нехотя оторвавшись от игрушки в телефоне.
— Продуктов нет, готовить не из чего. Еды на обед тоже нет.
— И?
— Или привезешь продукты, или останешься голодным — сама все съем, — явно издеваясь, заявила эта…
— Как я привезу? — ехидно поинтересовался Виталик. — Шины проколоты.
— Значит, пешком прогуляйся, — пожала плечами кикимора.
— Ты предлагаешь мне одному тяжести тащить?! — искренне, от всего сердца, возмутился Виталик.
— Ну а кто у нас тут мужик? Не я же.
Виталик, не стесняясь, скрутил фигу.
— Нужны продукты — пошли вместе. Один я туда не потащусь, — в ультимативной форме заявил он.
Кикимора изумленно посмотрела на него. Причем в ее взгляде четко читалось сомнение в умственных способностях Виталика.
— То есть мне и продукты нести, и еду готовить? — уточнила она. — Ты сдурел, да?
— Как хочешь, — хмыкнул Виталик и снова уставил в телефон.
Умная слишком. Он, Виталик, не нанимался рабочей лошадью здесь служить.
Глава 12
Люди думают, что они перестают влюбляться, когда они стареют, хотя в действительности они стареют, когда перестают влюбляться.
Габриэль Гарсия Маркес
Мужики, конечно, пошли уже не те. Вырождались, гады. Да чтоб ее отец что-то подобное сказал ее матери! Мать, конечно, послала бы его, услышь она подобное. Но отец даже помыслить не мог о таком! А этот… козел! «Ты предлагаешь мне одному тяжести тащить?!» — нет, вы ж подумайте, какая цаца! Тяжести он тащить не хочет!
Алиса сопела, ругалась про себя на чем свет стоит, но одевалась. Продукты и правда были нужны. Есть захочется совсем скоро. Доставки тут нет. Так что придется идти! Ногами! К магазину! Который находится непонятно где!
— Я готова, — натянув джинсы и футболку, Алиса зашла в кухню.
Ей хотелось убивать, она практически пускала из глаз молнии. Но на козла мажора это не произвело ни малейшего впечатления!
Он уже был одет в шорты. Натянув на себя майку, он вышел за дверь. Молча. И Алисе пришлось топать за ним!
Пушка, конечно, оставили дома. Так и пошли вдвоем по улице, на радость всем соседям. Те выглядывали каждый из-за своего забора, ненароком оказывались у калитки, выходили порвать траву у участка.
На середине пути Алиса начала задыхаться. Что, в принципе, было предсказуемо — физкультурой она злостно пренебрегала всегда, предпочитала умственный труд. И теперь шла, с трудом передвигая ноги. А до магазина оставалось еще несколько улиц. И как до него дойти, Алиса понятия не имела.
— Физические упражнения тебе явно не помешают, — язвительно сообщил ей мажор, не сбавляя шага.
Алиса послала бы его, если бы могла. Но сейчас ей приходилось экономить силы, чтобы не упасть замертво! Можно было бы, конечно, показать неприличный жест. Но Алиса боялась, что тогда мажор точно прибавит шаг и сбежит, бросив ее одну здесь, на потеху всем соседям округи.
— Готовить сам будешь, — пригрозила Алиса, задыхаясь. — Посмотрю, как ты картошку сваришь.
Угроза подействовала — мажор замедлил шаг.
— Ты всегда такая рохля? — не скрывая презрения, спросил он.
— Представь себе, не у всех есть богатенькие папочки, кто-то сам вынужден работать, — огрызнулась Алиса.
— Ага, мне не ври. Я знаком с твоей матерью.
— И что? Я сама себе на жизнь зарабатываю! Не клянчу денег у родителей!
В ответ — фырканье. Но хоть пошел медленно, и то хлеб. Алиса тоже сбавила скорость и уже не так задыхалась.
— Скажи уже честно — завидуешь, вся от зависти извелась.
Что-о-о-о-о?! Алиса аж остановилась, прямо посреди дороги. Ну чушь же! Было бы чему завидовать!
— Ты идти собираешься? Или тебя здесь бросить? — между тем явно издевался мажор.
Собиралась! И пошла! Ну ладно, не пошла — поковыляла. Но двигалась же!
— И ничего я не завидую, — буркнула Алиса через несколько шагов.
В ответ — гомерический хохот, прямо лошадиное ржание.
— До тебя доходит, как до жирафа, — издевательски протянул мажор.
— Я тебе картошку пересолю, — пригрозила выведенная из себя Алиса.
Подействовало. Этот сволочной мажор наконец-то замолчал. Так они и дошли оставшиеся две улицы — молча.
У магазина как обычно было людно. Единственный крупный на несколько дачных товариществ, он мог вместить одновременно до двадцати — тридцати человек. Правда, посещали его исключительно бабки с дедами. Но здесь, на дачах, молодежь если и появлялась, то пару раз за лето — пожарить шашлыки и поорать по ночам песни под гитару. В основном дачи здесь особым спросом у народа не пользовались. И транспорт ходил отвратно, и привычной инфраструктуры не было.