Лето, дача и мажор в придачу
Шрифт:
Там, на диване, Алиса и уснула. И снилось ей мороженое, любимое, разных вкусов. Алиса бегала от брикета к брикету и пробовала, пробовала, не могла напробоваться!
Виталик не особо любил сладкое. Да, мог купить и в охотку съесть шоколадку или эскимо. Но редко, раз в месяц, не чаще. Родители ему никогда ничего не запрещали. Наверное, потому что Виталик с детства занимался спортом. А значит, и лишнего жира у него практически не было. В отличие от кикиморы.
И
Но мечты, мечты…
Виталик осознал, что он крупно просчитался, когда кикимора набросилась на мороженое с таким видом, будто сидела на хлебе и воде весь год. Виталик попытался урезонить эту безмозглую дуру:
— Ты точно лопнешь. И что мне теть Тане говорить? Что у ее доченьки слиплось то, что не нужно?
— Изыди, — отрезала кикимора. Она явно намеревалась лопнуть, и как можно быстрее.
Ладно, Виталик не гордый — его послали, он пошел. В машину. Включил там кондей, закрылся, начал играть в игрушку в телефоне. Через некоторое время, когда приспичило в туалет, зашел в дом.
Кикимора лежала на диване на кухне. И что-то в ней не понравилось Виталику. Что-то было не то. Наверное, чересчур красные щеки.
Виталик нахмурился, подошел, пощупал лоб. Выругался сквозь зубы, посмотрел, как мирно спит кикимора, и вышел в коридор — сделать звонок.
— Пап, привет. Тут такое дело… Нет, я не сдался. Тут другое. Кик… девчонка эта, дочка теть Тани. У нее жар по ходу. Лекарств дома нет, аптеки поблизости — тоже. У машины проколоты шины. Угу, недавно. Ну и… Хорошо, жду.
Виталик отключился, вздохнул. Отец сказал ждать его приезда. Освободится — появится. Примерно через час.
А пока… Пока Виталик уселся играть в телефоне на кухне, одним глазом посматривая на кикимору. Мало ли, что с ней там случится.
Отец и правда приехал через час, да не один, а с теть Таней. Она поздоровалась с Виталиком и сразу же заохала вокруг кикиморы.
— Собирайся, — хмуро приказал отец Виталику. — Я их сейчас отвезу, вызову эвакуатор и за тобой приеду. Закончилась твоя веселая жизнь.
Виталик только плечами пожал. Да не вопрос. Собираться, так собираться.
Глава 18
Одна судьба у наших двух сердец:
Замрет твое — и моему конец!
Уильям Шекспир
Болела Алиса долго, дней десять, наверное. Гнойная ангина давала о себе знать. Жар, затрудненное глотание, ломота в костях — Алиса испытала все прелести болезни. Причем обычно она отделывалась простудой или банальным ОРВИ и вставала на ноги уже через три-четыре дня.
Не в этот раз. Теперь ее организм заявил, что страдать он намерен долго. Так долго, чтобы хозяйка успела прочувствовать все симптомы ангины, и не по одному
Предатель, короче.
Пока Алиса болела, успел приехать отец. Они с матерью несколько раз закрывались на кухне и на повышенных тонах выясняли отношения. Кто кого в чем винил, Алиса не слышала. Но подозревала, что говорили в том числе и о ней.
После болезни пришла дикая слабость. Алиса таскалась по квартире, как обессиленное привидение. Ела с трудом. Пила так же. В общем, ничего хорошего не испытала.
А когда окончательно пришла в себя, оказалось, что лето совсем скоро закончится.
— Чудесно, — проворчала Алиса, стоя у окна и смотря на первый в этом году затяжной осенний дождь. — Что было лето, что не было его. Зато на даче поработала.
Она невесело хмыкнула про себя. Вчера отец заявил, что нанял рабочих, и те следующие пару дней будут убирать беспорядок на даче, готовить ее к зиме.
О ноги потерся Пушок. Мать, очарованная им, не смогла оставить его на даче и привезла в квартиру. Отец сначала в восторг не пришел, но потом вроде бы принял нового жильца.
Тот тем временем прыгнул на стол и, недовольный, что его запросы игнорируют, стал тереться уже о руку.
Пришлось гладить. Так сказать прилежно выполнять свою роль живой чесалки.
Настроение у Алисы было отвратным. За время болезни она скинула пару-тройку килограмм, но в восторг от этого достижения не пришла. Впрочем, как и мать.
Алиса тяжело вздохнула. Последнее время ее грызла непонятная тоска. Как будто червяк поселился в душе и постоянно глодал все, что находилось рядом.
Алиса сама не понимала, что не так. Вроде и родители снова жили в ладу, и у самой нее имелись пара довольно неплохих в денежном плане заказов. И голодать на даче больше не надо было. А вот все не то. Не то, что надо…
А что именно надо, Алиса никак понять не могла. И это ее невероятно раздражало.
Дождь внезапно усилился, по подоконнику застучали крупные тяжелые капли. И вроде конец лета, должно быть еще тепло и солнечно, а такое сильное похолодание… По этой погоде не хотелось ничем заниматься. А тем более — работать.
Мысли плавно свернули на работу. До завтрашнего дня следовало дописать одну из статей для «толстого» филологического журнала и только потом переходить к денежным заданиям. Портфолио все же нужно было пополнять своевременно, чтобы привлекать с его помощью побольше платежеспособных клиентов.
Алиса подавила очередной вздох и вернулась к компьютеру, стоявшему на столе в комнате.
Села на вращающийся стул, откинулась на спинку. Пальцы привычно застучали по клавишам.
«Современная языковая ситуация, и в частности потребности записи человеческого знания в память компьютера, в огромной степени изменили лексический мир языка. Можно считать, что здесь уже сложилась и развивается целая лингвистическая наука.