Лето динозавров

Суэнвик Майкл

Парнишка встряхнулся, словно освобождаясь от наваждения.

–  Эй! Она же забрала мою машину!

–  Полезайте в кабину, - велел я.
– Впереди по шоссе есть бар. Думаю, вам надо выпить.

Его звали Эверетт Маккафлен, и стакан он сжимал так, словно, если отпустит, провалится под землю. Потребовалась пара порций виски, чтобы вытянуть из него всю историю. Когда он закончил, я долго молчал. Не стесняясь, скажу, что от его слов мне стало не по себе.

–  И как надолго?
– спросил я наконец.

–  Недель десять, в худшем случае три месяца. Не больше.

Я глотнул содовой,

встал из-за стола и пообещал Эверетту скоро вернуться.

Сотовый телефон я оставил в «бардачке» пикапа.

Сначала я позвонил домой. Делия уже ушла в свадебный магазин, а поскольку ее начальство не одобряет, когда ей звонят на работу, я только бросил SMS-ку со словами любви. Потом набрал номер книжного магазина «Зеленая гора». Магазин еще не открылся, но Рэнди приходит пораньше, и, услышав на автоответчике мой голос, он поднял трубку. Я спросил, есть ли у него что-нибудь по трицератопсам. Попросив минутку подождать, он вернулся и сказал, мол, да, у него есть книга «Рогатые динозавры» Питера Додсона. Пообещав заехать за ней в ближайшее же время, я вернулся в бар. Эверетт успел заказать третью порцию виски, но я отобрал у него выпивку.

–  С тебя хватит, - сказал я.
– Отправляйся домой, поспи. Если хочешь, в саду повозись.

–  Я без машины, - напомнил он.

–  Где ты живешь? Я тебя отвезу.

–  И вообще, мне положено быть на работе. Я не отметился, что ушел. И формально я еще на испытательном сроке.

–  Какая разница?
– спросил я.
– Теперь-то?

Эверетт жил в Уиноски на Вуллен-милл. Надо думать, в институте ему хорошо платили. Или же он легкомысленно швырял деньгами. Подбросив его домой, я позвонил паре знакомых подрядчиков и договорился, что они перехватят заказы, которые я уже взял. Потом позвонил в редакцию «Фри пресс», чтобы они сняли мое еженедельное объявление, сделал звонки всем моим клиентам, объяснив, что у меня проблемы с графиком и мне пришлось передать их заказы другим людям. Взъерепенилась только старая миссис Бреммер, но и она успокоилась, узнав, что ее джакузи я все равно смог бы заняться не раньше конца июля.

После я поехал в банк и по второму разу заложил дом.

Потребовалось некоторое время, чтобы убедить Арта Летурно, что у меня серьезные намерения. Мы уже давно вели с ним дела, и он знал, как я отношусь к долгам. А еще я уклонялся от ответа, зачем мне нужны деньги. Он почти заподозрил, что у меня запоздалый кризис среднего возраста. Но документы на дом были на мое имя, а цены на недвижимость в наших местах росли как на дрожжах, поэтому мы в конце концов договорились.

По дороге домой я заехал в ювелирный магазин и к цветочнице.

При виде цветов глаза Делии расширились, а после сузились до размера камня в кольце. И вид у нее сделался совсем не такой, как я ожидал.

–  Выкладывай! Да что-нибудь хорошее, не то пожалеешь. Тогда, сев за кухонный стол, я выложил все от начала и до конца.

Когда я закончил, Делия молчала почти столько же, сколько я в придорожном баре, а после спросила:

–  И сколько у нас времени?

–  Три месяца, если повезет. Во всяком случае, десять недель. Так Эверетт сказал.

–  Ты ему веришь?

–  Он как будто не сомневался.

Я неплохо разбираюсь в людях, и Делия

это знает. Когда Грета поселилась в перестроенном амбаре по соседству, я сразу сказал, что от нее только и жди неприятностей. И это было еще до того, как она задушила траву на своем участке, засыпав ее мульчей трех разных цветов, и начала скандалить, что я паркую пикап на подъездной дорожке, где он у всех на виду.

Делия задумалась на несколько минут, серьезно хмурясь, как делает, когда пытается сосредоточиться, а после улыбнулась. Улыбка вышла блеклая, но все-таки…

–  Что ж, я всегда мечтала позволить себе первоклассный отпуск. Отрадно было это слышать, ведь именно по такой дорожке бежали

и мои мысли. И уж совсем счастливым я стал, когда она вскинула руки и крикнула:

–  Я еду в Диснейленд!

–  А как же!
– отозвался я.
– У нас хватает на Диснейленд, на Дис-нейуорлд и на Евродисней тоже. Кажется, даже в Японии что-то такое построили.

К тому времени мы оба уже улыбались до ушей, она стащила меня с табуретки, и мы затанцевали по кухне: от случившегося нам было чуточку не по себе, но все исчезло в радостном, как в детстве, счастливом головокружениии.

На следующее утро мы собирались спать допоздна, но старые привычки не умирают, и вообще Делия считала, что не может покинуть магазин, не предупредив заранее. После ее ухода я поехал узнать, куда направились трицератопсы.

На шоссе я увидел Эверетта, который пытался поймать машину. Я остановился.

–  Что, никто из института не мог пригнать тебе машину?
– спросил я, когда мы снова тронулись.

–  В институт-то она не попала, - мрачно ответил он.
– Та женщина, которую ты подвозил вчера, загнала ее в канаву. Порвала тросик сцепления и безнадежно помяла кузов. Сказала, мол, никакой аварии не случилось бы, если бы мои динозавры ее не расстроили. И бросила трубку. А я только-только начал работать в институте. И моих сбережений на новую машину не хватит.

–  Возьми в кредит, - посоветовал я.
– Или купи на кредитную карточку и ближайшие пару месяцев плати минимум.

–  Об этом я не подумал.

Некоторое время мы ехали молча, потом я сказал:

–  Как ей удалось тебя разыскать?

Ведь Грета укатила еще до того, как он назвал свое имя.

–  Она позвонила в институт и попросила парня с вороньим гнездом на голове. Ей дали мой домашний номер телефона.

Попасть на парковку Института новейшей физики можно было только по пропуску, поэтому я высадил Эверетта на обочине.

–  Спасибо, что никому не сказал, - поблагодарил он, вылезая.
– Про… ну, сам знаешь.

–  Решил, так будет разумнее всего.

Он уже собрался уходить, но вдруг обернулся и спросил:

–  У меня правда на голове воронье гнездо?

–  Да нет, все не так страшно. Любой парикмахер справится.

К институту я подъезжал по трассе, а на обратном пути выбрал шоссейки, вьющиеся мимо ферм. Подъехав к тому месту, где видел вчера трицератопсов, я было решил, что произошла авария, так много тут скопилось машин. Но выяснилось, что это зеваки и телевизионщики. По всей видимости, стадо ушло не далеко. Вдоль обочины мигали камеры, и стайка хорошеньких женщин щебетала в беспроводные микрофоны.