Лето и осень сорок пятого
Шрифт:
Имея полное превосходство над врагом, советские асы полностью закрыли небо в районе боев. Истребители, штурмовики, пикирующие бомбардировщики методично наносили удары по противнику, уничтожая его живую силу и технику.
Только к вечернему заседанию штаб имперских войск в Греции смог приблизительно представить всю картину приграничных боев. И сразу же возник вопрос, что делать.
– Я считаю, что войска бригадного генерала Латимера вполне способны противостоять русским в районе Комотини. Сил и средств, для этого у него вполне хватает. Единственное в чем он проигрывает врагу, так это в авиации.
– Латимер может подождать. Сейчас важное другое, выяснить какими силами русские прорвались в тыл линии Метаксаса. Что там? Танковая армия или простые мотострелки имеющие в своем распоряжении танки. И что делать нам? Атаковать врага силами новозеландской дивизии стоящей на линии Алиакмон или уйти в глухую оборону. И чтобы правильно ответить на эти вопросы, надо точно знать, не собираются ли советы ударить нам в тыл в районе Монастира. Как это сделали немцы в сорок первом году.
– Русские в районе Монастир это невозможно! У генерала Яковлева просто не хватит сил!
– не согласился со Скоби подполковник Фелпс, за что был немедленно предан остракизму.
– Идиот - холодным тоном, генерал раскатал его в пыль.
– Давно пора привыкнуть к той мысли, что эти потомки Чингисхана и Аттилы способны преподносить сюрпризы. Ещё до вчерашнего вечера все мы считали, что русские танки стоят в Пловдиве, а они прорвали границу сразу в трех местах. Поэтому я не исключаю нового наступления русских и именно там, где его совсем не ждут.
– Да, здесь чувствуется рука одного из сталинских маршалов. Баграмяна, Толбухина, Малиновского или даже самого Жукова - согласился с генералом начальник оперативного отдела полковник Тибс.
– Баграмян - генерал, а не маршал, - поправил подчиненного Скоби.
– Поэтому я отменяю переброску австралийской дивизии и бригады непальцев в Италию, с фельдмаршалом Уилсоном я этот вопрос согласую. Приказываю как можно скорее перебросить их к Флорине. Если русские решат идти через Монастир, они задержат их продвижение на юг, если нет, то усилят защиту линии Алиакмон.
– Будет исполнено, сэр.
– отозвался Тибс.
– Что касается бригадира Латимера, то помочь ему дополнительными силами ВВС, на данный момент я не могу. Прошло слишком мало времени, чтобы принимать кардинальные решения - генерал замолчал, перебирая мысли и затем добавил, - Каннингем, передайте полковнику Кратидису, чтобы начал переброску своей бригады "Римини" к Панделеймону.
– Вы предполагаете, что нам предстоит отступать?
– поинтересовался Каннингем.
– Имея дело с русскими, нужно быть готовым ко всему. Маршал Рокоссовский блестяще доказал это фельдмаршалу Александеру и Монтгомери.
– А, что написать в телеграмме премьеру Черчиллю?
– спросил Тибс.
– Напишите, что идут приграничные бои и ситуация ещё до конца не ясна - кратко сказал Скоби и закрыл совещание.
Совсем в ином ключе шел разговор между Малиновским и Захаровым.
– В целом не обманули нас греческие товарищи относительно линии Метаксаса. Быстро её Петрушевский проскочил, быстро и главное
– Ты, верно, сказал, Матвей Захарович, в целом. Уж слишком это расплывчатое понятие. Им и похвалить можно в случаи успеха и оправдать, в случаи неудачи. А вот задержись мы ещё на сутки и тогда неизвестно что было бы - маршал Малиновский не был склонен полностью доверять данным греческого подполья, и предпочитал действовать самостоятельно. Связь с греческими коммунистами только-только установилась.
– Так ведь не задержались, Родион Яковлевич, в самый раз ударили. Теперь можно перенацелить 9-ю гвардейскую генерала Глаголева в помощь Кравченко и до Афин за считанные дни докатим.
– Значит до Афин?
– хитро усмехнулся маршал.
– Ну, да. Согласно директиве Ставки они наша главная цель. Разве не так?
– удивился Захаров.
– Так-то оно так, но не совсем. У нас произошли некоторые изменения в планах. Полчаса назад говорил с Антоновым по ВЧ. По данным разведки турки серьезно усилили свою фракийскую группировку, и Ставка просит помочь болгарским товарищам.
– Всё-таки проливы. Я так и знал! Жертвуем стратегией ради политики, а ведь удар армии Глаголева под Монастиром полностью бы разрешил все наши проблемы - недовольно воскликнул Захаров, вложивший массу сил и энергии в подготовку и реализацию Балканской операции.
– Успокойся, Матвей Захарович - успокоил маршал начштаба.
– Ставка не ограничивает наши действия на греческом направлении, а лишь уточняет задачи армии Глаголева для её лучшего использования. Более того, в случаи необходимости, Ставка разрешает привлечь часть сил 9-й гвардейской на афинском направлении.
– В таком случаи прошу незамедлительно передать 64 артиллерийский гаубичный полк Селиванова генералу Кравченко. С его помощью Георгию Николаевичу будет сподручнее преодолевать последнюю линию вражеской обороны на пути к Афинам.
– Но у Кравченко есть специально приданный полк 152 мм гаубиц - не согласился Малиновский, но Захаров твердо стоял на своем.
– 64-у полку в восточной Фракии делать нечего и потом, мы только временно изымаем его у Глаголева, согласно разрешению Ставки. Прорвем Алиакмон и вернем, честное партийное, Родион Яковлевич - горячо заверил командующего Захаров.
– Учти, под твою личную ответственность. Под личную. Все ясно - маршалу очень не хотелось связываться с Резервом Главного Командования. В случае его гибели или неэффективного использования, темное пятно ложилось на его репутацию и послужной список.
– Где, собираетесь использовать его? Только не говори, что ещё это не решил. Раз заикнулся, то уже решил, я тебя знаю.
– Вот здесь, в районе Макрони. Один хороший удар и путь вдоль побережья полностью свободен - Захаров уверенно ткнул карандашом в карту.
– Хорошо - согласился Малиновский, - а что с британской группировкой у Александропулюса?
– Думаю, что раскатаем в течение нескольких дней.
– Несколько дней меня не устраивает. Мне нужен результат через три дня - отрезал маршал и начштаба не посмел ему перечить. Целых три дня в наступательной операции, очень большой срок.