Лето и осень сорок пятого
Шрифт:
Как хорошо иметь толковых и инициативных командиров дивизий, полков, рот и батальонов, которые способны самостоятельно выполнять полученные сверху директивы, подгоняя и подправляя с учетом обстановки на местах.
Именно это маршал Рокоссовский всегда требовал от своих подчиненных, где бы, не служил и не воевал. Он мудро поддерживал разумную инициативу подчиненных, но при этом не забывал и контролировать. Предпочитая один раз увидеть все на месте своими глазами, чем сто раз прочитать всевозможные рапорты и доклады.
Прозорливая политика маршала дала прекрасные результаты. Получив приказ об имитации наступления, кроме направления Тимбурга,
Командир стоявшей там дивизии генерал Перегудов, предполагая возможное наступление на своем участке, самостоятельно провел доскональную разведку обороны противника. Выслушав доводы и аргументы комдива, маршал согласился с его предложением, сочтя его полностью подготовленным.
С учетом сложившихся реалий, первыми загрохотали под Тимбургом, а через день и под стенами Неймегена. Грохотали так достоверно и убедительно, что генерал Крафтон моментально в это поверил, решив, что "маршал кинжал" начал наносить свой излюбленный двойной удар. И когда ему донесли, что русские начали прорыв британской обороны в районе Зюндерта, генерал принял эти действия за отвлекающий маневр.
– Рокоссовский наступает на Розендаль? Чушь и ерунда! Какая ему выгода от прорыва фронта на этом направлении? Спрямление углов? Однозначно нет. К тому же после недавних дождей там такая грязь, что русская бронетехника вряд ли рискнет наступать по местным грунтовым дорогам. Хэммонд, - обратился генерал к своему начальнику оперативного отдела, - наша разведка заметила сосредоточение русских танков в этом районе?
– Нет, сэр. Только небольшую ротацию пехоты и артиллерии. Что касается дорог, то вы все верно сказали. Мой помощник майор Пикет, позавчера был в этом районе с инспекционной поездкой. Его автомобиль серьезно увяз в грязи на дороге, что его пришлось вытаскивать при помощи грузовика.
– Все ясно. Маршал Рокоссовский пытается ввести нас в заблуждение и некоторые легкомысленные головы верят этому. Впрочем, для полного успокоения, распорядитесь перебросить противотанковую артиллерию к Рукпхен. Даже если русские рискнут применить здесь свои танки, дальше Рукпхен они не пройдут. Там отличная позиция для отражения атаки, увязших в грязи танков - приказал генерал и был совершенно прав.
Совершив прорыв британской обороны и направиться в рейд по её тылам, было невозможно миновать Рукпхен. Он стоял на пересечении важных дорог, подпертый с двух сторон зеленой лесной стеной. Поэтому сюда были переброшены две батареи полевых пятидесяти фунтовок, способных серьезно осложнить жизнь любым танкам рискнувшим наступать по густой и жирной голландской грязи.
Однако господин генерал ошибся, причем, не один раз. Именно Розендаль был направлением главного удара советского полководца и, несмотря на выпавшие осадки, голландские дороги оказались вполне пригодными для Т-70 и СУ-76. Благодаря своему весу и широким гусеницам они проходили там, где средние и тяжелые танки основательно вязли.
После того как оборона врага была успешно прорвана и кавдивизия полковника Петренко устремилась к Харингвлитскому мосту, приданные ей танковые батальоны уверенно шли вперед. Дружно перемалывая комья грязи, они ни на шаг не отставали от идущих в авангарде эскадронов.
Так случилось, что переброска британских противотанковых батарей осталась незамеченной советскими летчиками. На войне всегда есть возможность что-то недоглядеть и недосмотреть и за это что-то приходится
Притаившиеся в густом подлеске по обе стороны от дороги английские канониры с огромным нетерпением, ждали возможности ударить из всех орудий по советским танкам. Хоть с большим опозданием, но расквитаться с противником за позор прошедшего лета.
Стоя вблизи орудий, командиры огневых расчетов то и дело подносили к глазам полевые бинокли, надеясь первыми заметить приближение врага или услышать привычный гул танков. Однако их ждало сильное разочарование. Впереди колонны, шел головной эскадрон конной разведки усиленный двумя броневиками.
Для притаившихся в лесу англичан было выгоднее пропустить разведку вперед, чтобы потом уничтожить главные силы колонны. Вжавшись в землю и затаив дыхание, они ждали прохода разведчиков. Если бы головная застава состояла из одних броневиков, возможно, что замысел врага и удался, но были ещё и кавалеристы, которые и обнаружили присутствие врага.
Вспыхнула яростная и скоротечная схватка. От мощного бронебойного залпа батареи броневики разведки моментально превратились в два ярких факела, но вот с кавалеристами взводам охраны пришлось серьезно повозиться.
Несмотря на то, что все пространство перед засадой было пристреляно, а после уничтожения броневиков, англичане при помощи осколочных снарядов стали сокращать численность эскадрона, кавалеристы дорого продали свои жизни. Ответным автоматным огнем и с помощью гранат, они повредили одно орудие и существенно сократили прислугу. Из головного дозора не выжил никто, но своей гибелью они спасли остальных.
Звуки выстрелов и разрывов снарядов услышали боковые дозоры. Они моментально приостановили движение и по рации сообщили о случившемся командиру авангарда.
Столкновение с танковой засадой в глубоком тылу врага, для подполковника Петренко было большой неожиданностью, но не застало его врасплох. Бывалый командир, он не стал вызывать штурмовики поддержки и не задействовал гаубичную батарею, обещанную ему командармом. На все это требовалось время, а его у подполковника в избытке не было.
Уточнив координаты засады, силами шестью СУ-76, Петренко начал контрбатарейную борьбу, одновременно двинув на противника роту легких танков Т-70.
Маленькие, приземистые, они устремились в атаку не по дороге с фугасными сюрпризами, а вдоль кромки леса. Гул от выстрелов и разрывов снарядов, вступивших в смертельную дуэль артиллеристов, а также тихий шум от работы моторов, позволил танкистам приблизиться к позициям врага незаметно. Между противниками было около ста метров, когда пушки малюток открыли огонь по позиции британских канониров.
Завязалась отчаянная борьба между имеющими противопульную броню танками и полевыми орудиями, на стороне которых были ещё взводы охраны с пулеметной ротой.
Из взвода, идущего по левой стороне дороги уцелела всего одна машина. Остальных уничтожили стоявшие с противоположной стороны дороги пушки и вооруженные гранатомётами пехотинцы. Четыре ярких факела стали братской могилой экипажей танков, полностью уничтоживших батарею противника, противостоявшую им.
Идущий по правой стороне дороге взвод Т-70 был более везучим. От вражеского огня они потеряли только две машины, и ещё одна провалилась в глубокую яму с водой, откуда не могла выбраться самостоятельно. Ответным огнем были приведены к молчанию два орудия и ещё два были разбиты прямым попаданием выстрелами "сушек".