Лето выбора
Шрифт:
Разведчики покосились на лесок и дружно кивнули.
Они сходят. А рота пока займется полезным делом. Установит мины, запалы... что бы там ни происходило, приказ командира надо выполнять.
И разведчики совсем не удивились, услышав взрыв.
***
Илью нашли после боя.
Прошли бы мимо, а то и добили, но... решили выслужиться.
Ясно же!
Мундир генеральский, весь вызолоченный, оружие дорогое... ладно! Оружие прикарманили. И деньги изъяли
Привели.
Бросили под копыта коня Никона.
Счастливый смотрел с отвращением. Хотя... и чего было возмущаться? Илья всего лишь опустился до его уровня. До уровня человека, которому никого не жалко, который спокойно режет и расстреливает мирное население... да, этим грешил и Счастливый.
Только не в своей волости.
А вот когда война пришла подобным образом к нему в дом... понятное дело - обидно! Когда он раздает оплеухи - это драка правильная. А вот когда он их получает, уже гораздо хуже.
– генерал Алексеев, - с издевкой протянул Счастливый.
– И что мне с вами делать?
Илья чувствовал себя откровенно плохо. Полет в кусты не прошел для него даром, мужчину крепко тошнило, кружилась голова, а сотрясение мозга было невооруженным взглядом видно.
Но пресмыкаться перед этой мразью?
Никогда!
Все равно убьют, так хоть душу отвести.
Витиевато и изобретательно Илья послал атамана в пешее эротическое путешествие.
Счастливый выслушал, не поведя бровью. Какая ему разница, что там кричит поверженный враг? Да пусть хоть с березы закукарекает! Решать, что с ним делать, все равно Никону. Кстати, о березах...
Нагнуть две крест-накрест, привязать Алексеева за ноги - и отпустить. А что останется, вороны расклюют.
Атаман спрыгнул с коня.
Вот играть на публику он умел отлично. Никон подцепил Алепксеева за воротник мундира, рванул... 'счастливчики' генерала пока не ободрали. Да и смысл?
Свое они еще соберут, а этого можно и так привести, чтобы атаман поверил - ему не пустышку подсунули.
– ты пришел на мою землю, как враг. Ты не жалел никого. Ни старого, ни малого. Ты обрек на гибель от голода моих людей. Ты приговорил к смерти целые семьи...
Алексеев почти не слушал.
А потом открыл рот - и цинично блеванул атаману на сапоги.
Злонамеренно. А вы что ожидали после сотрясения мозга? Даже если его там и немного было...
– Ах ты...!!!
– пробрало Никона.
Зараза такая!
Всю малину... обблевал! Испортил картину атаману... не сволочь, а?
Даже насчет берез желание улетучилось.
– Повесить его, - бросил Никон, отворачиваясь.
Илья даже не дернулся, когда его поволокли к березе. Да, видно судьба такая была у этого дерева. Сорвали мундир, рванули с шеи цепочку медальона...
– Отдай!
– рявкнул Илья.
Анна.
Гошка.
Может,
Рывок вышел такой, что двоих 'счастливчиков' разбросало в стороны. Обернулся даже Никон, который брезгливо обтирал сапоги о траву..
– Что там еще?
– Да щас, батька... запляшет! Цацку ему, вишь, жалко! Малахольный...
– Что за цацка?
Как ни крути, чутье у Никона было.
Медальон оказался в его ладони, жалобно пискнула, открываясь, крышечка...
– Оп-па...
Сказал атаман, конечно, не совсем это, или в более крепких выражениях, но не стоит придираться. И кто бы не сказал, увидев под золотыми крышечками две миниатюры.
Мальчишка лет пяти? Это ладно, это понятно. Сын, небось...
А вот второе лицо, которое после выхода газет, в империи не узнал бы только слепой, или слабоумный...
– Императрица?
– прищурился Никон.
– Отдай, ...!
– рявкнул Илья.
– Не твое... дело!!!
Никон задумался.
– Не мое? Вот как? А что у нас тут написано?
Ламермурский атаман не знал. Увы. Но переводчика нашел.
– Люблю навеки. Твоя Анна В.
Илья бессильно обвис в руках 'счастливчиков'. Что он мог сделать? Даже не самоубьешься - не дадут!
– Пока не вешать, - распорядился Никон.- В обоз его, спеленать и стеречь. Чтобы не сбег и не сдох. Надо навести справки.
Интересный ведь медальончик. Чужие лица в таких не таскают, а тут - что?
Любимая?
Любящая, что еще интереснее?
Какие отношения вас, генерал Алексеев, связывают с ее императорским величеством Анной? Это надо выяснить. Всенепременно.
Русина, Звенигород.
Трактирщик Василий, которого все давно и прочно знали под прозвищем 'Хомяк', да так, что он и имя свое позабыл, проснулся от странного чувства.
Что-то в окружающем его мире было не так.
Что-то...
А именно - отсветы огня в окне и подозрительный запах дыма.
– КАРАУЛ!!! ГОРИМ, МИРЯНЕ!!!
Хомяк заорал, как истинный хомяк. Очень даже они умеют верещать, и лучше их до этого не доводить. И защищать свое они умеют.
На улицу он выскочил уже почти одетый, так, обуться не успел. И прихвативший несколько ведер - воду носить.
Трактир и правда медленно, но верно занимался пламенем.
КТО!?
Впрочем, на этот вопрос Хомяк ответит потом. А сейчас...
Тушить!
Тащите багры, ведра, воду... тащите лопаты, будем землей закидывать... он в числе первых помчался к сараю, и раздавал всем инвентарь, отлично понимая, что цена лопаты и трактира - несопоставима. Даже если половину не вернут...