Летопись мужества
Шрифт:
Из Остенде Гитлер перебросил на Юго-Западный фронт 306-ю пехотную дивизию. Из Франции в декабре прибыла 337-я дивизия на Западный фронт.
Таким образом, за шесть недель Гитлер перебросил из Франции 3 танковых и 6 пехотных дивизий, из Бельгии одну пехотную дивизию и одну из Норвегии.
Кроме того, германское командование бросило на наш фронт новые дивизии из Германии. На Юго-Западном фронте появилась 401-я дивизия из Кенигсберга, на Центральном фронте 404-я дивизия из Дрездена и 406-я из Мюнстера.
Лейтенант Бернгардт Эббинг, убитый на Волховском фронте, в своем дневнике рассказывает, как ему пришлось променять синюю
Когда Гитлер еще надеялся спасти 6-ю армию, он перебросил в Россию немало транспортных самолетов из Сицилии, с юга Италии, из Германии. Теперь число окруженных весьма сократилось. Ликвидация небольшой группы в заводской части Сталинграда - вопрос часов. Небольшая группа, втиснутая на крохотном участке между Воронежем и Касторным, тоже обречена. Однако Гитлер не отправляет сколько-нибудь значительного количества транспортных самолетов на запад. Может быть, он предвидит новые окружения?
Остается добавить, что ни одна боеспособная часть не отведена с Восточного фронта в Германию и не переброшена на запад.
Я неоднократно рассказывал о разгроме немецких вассалов. Надо прямо сказать, что вассалы «живописнее» - в них нет монотонности серо-зеленых фрицев… Но эти живописные картинки не должны заслонять от нас основной силы - германской армии. Я прочитал статью одного французского обозревателя, которого я чрезвычайно уважаю. Этот обозреватель пишет: «Под Воронежем лежат десять тысяч трупов, среди них ни одного немца, все итальянцы, румыны, венгры, словаки». Это, пожалуй, чересчур живописно и притом неверно. Под Воронежем действительно много трупов, причем на одного убитого венгра приходится два-три убитых немца. Ни румын, ни итальянцев, ни словаков на этом участке фронта не было и нет. Словаки на Северном Кавказе, там же некоторое количество румын. Румыны и итальянцы имеются на Южном фронте, итальянцы на Юго-Западном. Основные удары Красной Армии направлены против немцев.
Я не хочу вещать и гадать. Я не знаю, найдутся ли у Гитлера силы, чтобы остановить наше наступление. Одно бесспорно: все силы Гитлер кинул теперь в Россию. Это известно нам. Это известно и нашим друзьям…
Прорех теперь много: у Гитлера спина голая - как у старого немца, чья супруга последовала домовитому совету «Гамбургер фриденблатт».
21 февраля 1943 года
Касторное нельзя забыть. Цифра в сводке остается только цифрой. Здесь цифра становится видением Гойи. Поземка то засыпает трупы, то обнажает новые. Дрожит чудом уцелевшее пенсне на носу у немца. А туловища нет. Соломенные валенки и сложные оптические приборы, ящики с французским шампанским и раскрытые животы, тысячи и тысячи немцев, расплющенные танками, кожаные рукавицы шоферов, окрошка из «мерседесов», «бьюиков» и «рено», портреты Гитлера, забрызганные мозгами, красная на снегу кровь, три километра железного лома и нашинкованного
Почему Гитлер не объявил «дня траура» по своей второй армии? Ее судьба ненамного лучше судьбы шестой немецкой армии. В Сталинграде немцы пережили первое окружение, в Касторном - второе. Командовавший 13-м немецким корпусом генерал Штром молил о помощи. Командующий второй армией генерал-лейтенант фон Зальмут ответил: «Помощи оказать не могу. Расстреливайте паникеров. Старайтесь дойти до Курска». Легко было это сказать, труднее выполнить. Как мог генерал Штром расстреливать паникеров, когда его офицеры разбежались кто куда?
Для суеверных людей - забавная картина: дорогу Касторное - Курск немцы обозначали цифрой 13. По ней шли остатки разбитого 13-го корпуса. Генерал Штром засел в стоге сена и кричал: «Достаньте продовольствие» Но немцы обходили деревни. Об их душевном состоянии может рассказать пятнадцатилетний Коля из деревни Кшеня, который взял в плен восемь немецких офицеров и трех солдат. Штабной офицер Штрома Зинскер возле Щигров зашел в избу и сказал хозяйке: «Зовите русских - сдаюсь».
Я проехал по этой дороге. Уцелели столбы с цифрой 13. Разбитые машины. Трупы немцев.
Когда я приехал в Щигры, город был пуст. Русские войска уже прошли дальше на запад. Горели дома, подожженные фашистами. На главной площади валялись обрывки портретов Гитлера. Голодные жители ели консервы, брошенные немцами, - французскую спаржу и португальские сардинки. В городском парке шеренгами белели четыре тысячи крестов со свастикой: немецкое кладбище.
Гитлер приказал генералу Шнейдеру во что бы то ни стало удержать Курск. В городе был гарнизон. Немцы подвезли свежие части. Два егерских батальона были переброшены из Восточной Пруссии в транспортных самолетах. Примерно в десяти километрах на восток от Курска проходила степью немецкая оборона.
Однако разбитые части у Воронежа и у Касторного напугали курский гарнизон. Немцы расстреливали венгров на глазах у жителей. Венгерские кавалеристы меняли лошадей на фунт хлеба. Я видел на стенах Курска приказ коменданта: «Жителям города запрещается впускать венгерских солдат в дома». Но и немцы, выбравшиеся из Касторного, были настроены весьма посредственно. Они кричали, что Курску грозит окружение.
После взятия Золотухина и Белгорода немцы в Курске остались без железных дорог. У них был один путь - шоссе на Льгов. Русские захватили Фатеж и перерезали шоссейную дорогу на Льгов. Фатеж был хорошо укреплен немцами, но Красная Армия быстро овладела городом. Лейтенант Барзенов, переодевшись в крестьянский костюм и взяв документы «старосты», накануне штурма проник в город. Он изучил расположение немецкой обороны. В Курске царила паника. Немцы пытались вывезти все, что могли. Многого они не вывезли.
Я приехал в Курск из Золотухина. Около пятидесяти километров мы ехали по шпалам. Вот и вокзал. Немцы его успели взорвать. Но они не взорвали тысячи вагонов с добром. Здесь и снаряды, и французское вино, и орудия, и бумага, и машины. Пассажирский состав. Вагончики с французскими надписями: «Государственная железная дорога - восточное направление», - в них приехали немецкие офицеры. Убегали они уже пешком…
В Курске немцы взорвали почти все большие здания - больницы, школы, театр, цирк, высокие жилые дома. Но мост они не успели взорвать: подвесили авиабомбы, а взорвать не успели.