Летопись одной жизни

Туркина Наталия

Стеша взглянула и обмерла. Знакомые серые глаза, добрая открытая улыбка…

– Серёжка!

– Я самый. А я тебя сразу узнал со спины ещё на дороге. Я бы тебя хоть через сорок лет узнал. Знаешь почему? Потому что и не забывал никогда.

– Серёжка!

В тот вечер до дома они добрались поздно ночью. Так долго и так быстро летит время.

Стеша и не знала, что своё счастье она всегда носила с собой, только не видела его, глупая.

Тёплый, ласковый ветерок щекотал затылок, тихонько перебирал Стешины волосы и шептал на ушко о счастье. Сгибаясь от тяжёлой, мокрой ноши, Стеша торопилась на речку с выстиранным бельём. Большая плетёная корзина тянула натруженные Стешины руки. От долгого стояния у корыта ломило спину, и без того надорванную деревенской работой. Перебирая в уме все деланные – не переделанные домашние дела, Стеша спустилась к речке. Спокойная речушка тихонько журчала, путалась холодными струями в прибрежных камышах. От сверкающей водной ряби слепило глаза. Стеша поставила корзину. Обхватив руками поясницу, с облегчением прогнула ноющую спину. И стоять то некогда, но как не послушать рассветную тишину, не прислушаться к тихой радости в глубине души своей от красоты родной стороны. Но нет, надо поторапливаться. Выходные такие короткие, а дел дома полно. Успеть бы всё переделать, дня не хватит. Стеша резко наклонилась, ухватила мокрую тряпку, да так и охнула. Острый ревматический прострел полоснул болью в поясницу. Ноги подкосились, и Стеша согнулась в нелепой позе. Беспомощно цепляясь за тощие ветки прибрежной ивы, тщетно пыталась удержаться на ногах, чтобы не нырнуть головой в воду.

– Ой, мамочки! Бухнусь в речку, не выплыву!

От боли и отчаяния слёзы брызнули из глаз.

– Стеша, держись! Я сейчас.

Неожиданно с противоположного берега донёсся тревожный голос. Густой камыш и ива скрывали кричащего. Сквозь слёзы Стешка едва сумела разглядеть мужчину. Он торопливо возился со своими вещами. Быстренько

стащил свою одежду, сунул в пакет, и с узлом в зубах бросился в воду. Взметнулись холодные брызги, зеркальная водная гладь расступилась. Слабое течение не могло сбить сильное, натренированное тело мужчины с намеченного курса. Отфыркиваясь, он вышел из воды и прихрамывая подошёл к Степке. А та так и стояла, нелепо согнувшись от боли.

– О! Какой мужчина! А я вот стою тут, скрючилась каргой.

Стеша улыбнулась сквозь слёзы.

– Привет, красавица. Неплохо выглядишь.

Отвесил Сергей комплимент не к месту. Он вытащил из пакета куртку ветровку. Раскинул её на солнечном пригорке, осторожно уложил Стешу, подложив ей под поясницу свёрнутый валик из своих брюк.

– Спасибо, конечно. Но ты хоть портки надень. А то лежу тут бревном перед голым мужчиной. Смущает как-то.

– Ничего, потерпишь.

Сергей решительно взялся за первую попавшуюся тряпку из корзины. Стеша залилась румянцем. Это были её розовые трусы. Сергей проворно, без оскорбительных комментарий управился с бельём. Как заправская прачка дважды всё прополоскал, сильно отжал и аккуратно уложил в огромную корзину.

Всё сделал быстро и молча, только изредка обеспокоенно поглядывал на Стешку.

– Где ты так научился? Или у тебя жена лентяйка, всё самому приходится делать? Стеша осторожно попыталась подняться. Боль, хоть и притихла, но ещё не отпускала.

– Сейчас у меня жены нет. А когда будет, то ломить так, как ты, я ей не позволю. Сергей обхватил Стешу одной рукой и поднял на ноги.

– Я хочу, чтобы она была здорова и улыбалась мне счастливо, а не кривила губы и не пучила глаза от боли.

Стеше почему-то вдруг стало обидно. Она сердито надула губы:

– Ну, конечно, она будет и красавица ещё писанная, не то, что я. И детей тебе не рожать будет, а из пробирки доставать по одному.

Конец ознакомительного фрагмента.