Летописец. Книга 2. Тень во времени

Ефимова Юлия

– Лекаря!

Ноэль, превозмогая боль, заставил себя идти быстрее. Самайя шла рядом.

***

– Ну, давай, – Дайрус пыхтел, приказывая своему органу восстать, словно тот мог послушаться полупьяного крика. Марция, прикрываясь одеялом, смотрела на мужа, с трудом скрывая отвращение и слёзы. Дайрус пытался исполнить супружеский долг, но такими темпами он не управится и к утру. Неужели он так её ненавидит? Разве её вина, что болезнь прошлась по ней, и ни один мужчина на посмотрит теперь на неё с любовью и желанием?

– Это

из-за тебя, – Дайрус плюхнулся на кровать, его шея оказалась возле её лица. Вены на шее вздулись, кожа раскраснелась. «Как бы его удар не хватил», – подумала Марция. Она не знала, как быть. Мать готовила её к отношениям с мужчинами, объясняла, как себя вести, когда они, точно животные, рвутся утвердить власть над женой, однако о таком она не говорила. Наверное, отец никогда не давал матери повода думать, будто так бывает. Почему Дайрус не такой? По слухам, у него было много женщин.

– Ты-то чего ревёшь? – Она не заметила, как заплакала. Марция вытерла слёзы одеялом и уткнулась в него лицом. Грудь горела от поцелуев, которыми Дайрус покрывал её, пытаясь возбудиться. Хуже всего, её начало подташнивать. Может, из-за устриц? Сегодня подавали отварные устрицы в подливе из миндального молока с луком и гвоздикой – она съела их немало, не сразу заметив, что они пересолены. Из-за соли очень хочется пить. Дайрус подошёл к столу, раздражённо плеснул в кубок вина из бутылки. Она подумала, не выпить ли тоже, но вина не хотелось. На столе стоял графин фруктовой воды.

– Ваше Величество, подайте, пожалуйста, воды, – попросила Марция, не желая вылезать из-под одеяла. Дайрус неохотно оторвался от своего бокала и налил воды в другой бокал. Она выпила воду с жадностью – сухость во рту не прошла. Не попросить ли ещё? Муж казался таким раздражённым, что она не решилась. Внезапно её замутило. Марция отвернулась, подползла к краю кровати. Её стошнило.

– Ты что, очумела? – откуда-то издалека послышался возмущённый голос Дайруса. – И что мне теперь делать? Не могла подождать, пока я закончу?

– Ваше Величество, – прошептала Марция. Желудок скрутило от боли. – Мне плохо. Воды! Позовите лекаря… – Марция заставила себя посмотреть на мужа, его фигура расплывалась перед глазами.

– Лекаря? Где я его сейчас найду? Эй, ты что? – Дайрус растерянно смотрел на жену, потом голышом с бокалом в руке выбежал в коридор и заорал: – Кто-нибудь, зовите Карла! Срочно! Лекаря!

Марцию снова вырвало прямо на одеяло, она скрючилась на постели, держась за живот и сморщившись от жуткой боли. Дайрус лихорадочно осмотрелся, увидел почти пустой графин и наполнил бокал оставшейся водой, пролив половину. Марция с трудом выпила воду – легче не стало. К тому времени, когда прибыл Карл, ей казалось, что она умирает. Пальцы лекаря впились в её обнажённое плечо, она с трудом сфокусировала взгляд на его глазах. Марции показалось, что в них она прочитала приговор. Она потеряла сознание.

***

Райгард,

услышав крики за стеной, с трудом заставил себя выбраться из-под одеяла. Илза спала крепко – он не стал её будить. Он оделся, вспоминая каждый миг сегодняшней ночи, и только потом понял, что ночь ещё не окончена: за окном была совершенная темень.

Опоясавшись шпагой, он выскочил за дверь. Шум раздавался со стороны королевской спальни – Райгард двинулся туда.

Спальня Дайруса была в беспорядке, у кровати и на ней виднелись следы рвоты. Карл осматривал бесчувственную Марцию, чьё лицо искажала болезненная гримаса. Отец с Маей стояли рядом, Мая вскоре незаметно исчезла.

– Королеве плохо! – Голый Дайрус стоял у постели, нетерпеливо глядя, как Карл осматривает жену. Ноэль подхромал к королю, протянул ему халат, который Дайрус натянул, даже не заметив.

– Она отравилась на пиру? – спросил Райгард. Думать о том, что королеву отравили, он не хотел, хотя эта мысль мелькнула у него в голове.

Карл Немой пожал плечами, обнюхивая бокал на столике у кровати. Он после войны уехал в Барундию, где служил лекарем знатных особ. Именно он спас Марцию во время эпидемии оспы, став её личным врачом. С ней он и вернулся в Сканналию.

– Она жива? – спросил Ноэль.

Карл кивнул и поднялся, показывая, что ему нужно выйти.

– Я позову её фрейлину, – Райгард решил, что лучше он сам скажет Илзе о случившемся. Он направился к себе в комнату и начал будить Илзу. Она села на постели, недоуменно осматриваясь по сторонам. Райгард наклонился, чтобы поцеловать её.

– Подонок! Ты меня изнасиловал! Как ты посмел? – заорала она.

Райгард опешил:

– Изнасиловал? Да ты же сама хотела…

– Хотела? Ты врёшь! Я бы никогда… Ты опоил меня чем-то, притащил сюда, ты воспользовался… – она зарыдала, пытаясь одновременно прикрыть наготу. – Моё платье… Верни его!

– Да вот твоё платье! – Райгард подобрал его с пола и кинул на постель. – Я его с тебя не снимал, ты сама…

– Сама?! Как ты смеешь! Ублюдок! Ненавижу! – слёзы градом лились по её щекам. Да в чём дело? Она не соображала, что делает? Или и впрямь так напилась, что не помнит? Но она не показалась ему пьяной. Что же делать? Райгард растерянно озирался, будто ответы могли затесаться среди груды одежды на полу.

– Послушай, Илза, я не знаю, почему ты не помнишь, но обещаю, мы сразу поженимся…

– Поженимся?! – Она посмотрела на него с такой ненавистью, что Райгард попятился.

– Никогда я не стану твоей женой, мерзавец, – прошипела она. – И не присылай больше папашу к моим братьям! Они долго ругались после его прошлого визита!

Райгард отшатнулся. Он был уверен, что всё сговорено, однако отец оказался прав: он не знал, чего она хочет.

Илза кое-как натянула шёлковую нижнюю рубаху и платье, отыскала туфли. Чулки валялись на полу, она схватила их, скомкала в руках.