Летописец
Шрифт:
На улице Актеон зажмурился – яркое солнце ослепило его. Когда его глаза привыкли к свету, молодой человек увидел, что слуга старика терпеливо ждёт его. Дети быстро спрыгивали с веток деревьев на землю, боясь пропустить что-нибудь новое и интересное. Самые смелые обступили незнакомца, но слуга прикрикнул на них. Мальчишки и девчонки нехотя побрели восвояси. Актеон удивился тому, что детвора беспрекословно подчинилась.
Худой человек посмотрел на Актеона, кивнул в сторону, откуда доносились женские голоса, и зашагал по тропе. Актеон последовал за ним.
Голоса женщин остались далеко позади, когда перед ними показалась водная гладь. Сопровождавший
Актеон огляделся. Вокруг никого не было. Он вошёл в тень дерева, с облегчением скинул с плеч рюкзак, сел на траву и начал развязывать шнурки на кроссовках. Шнурки торчали колом от долгого скитания по дорогам в жару и в дождь, они покрылись толстым слоем грязи. Актеон попытался развязать шнурок, но тот порвался в его руках, второй тоже не выдержал времени. Худой мужчина с удивлением смотрел на то, что было когда-то шнурками. Актеон неожиданно рассмеялся, хрипло и неумело. За последние годы он забыл, как это – смеяться. Худой мужчина смотрел с недоумением теперь на самого Актеона и не понимал, почему тот смеётся.
Актеон снял кроссовки и поднялся. Его ступни были неестественно белы по сравнению с загоревшими руками и лицом. Актеон сделал несколько шагов по траве, наслаждаясь её прохладой, и скинул с себя грязную одежду. Лёгкий ветерок коснулся уставшего тела. Молодой человек на минуту закрыл глаза, а затем, весело крикнув, бросился в воду.
Молодой человек плескался в прозрачной воде и радовался, как ребёнок. Он хорошо плавал с детства. Отец считал, что каждый мужчина должен уметь плавать. А ещё он говорил, что мужчина должен уметь постоять за себя. Вот почему он отдал Актеона в секцию греко-римской борьбы. Картинки из детства мелькали в голове Актеона цветным калейдоскопом. Вот он пытается плыть, изо всех сил гребя руками и ногами, а сильные руки отца держат мальчика снизу. Но вдруг отец опускает руки. У мальчика начинается паника – ведь он остался без опоры! Но отец твёрдо говорит: «Плыви! Ты умеешь!» И Актеон поплыл…
«Господи! Как давно это было!» – с горечью подумал молодой человек. Воспоминания детства разбередили его душу. Он резко встал, ощутив под ногами мягкий песок, и тряхнул головой. Капли воды фонтаном разлетелись, сверкнув на солнце тысячами маленьких бриллиантов.
Актеон, не торопясь, вышел на берег, подошёл к дереву, в тени которого лежала его грязная одежда. Он поморщился: надевать её после купания совсем не хотелось. И вдруг в руках худого мужчины, как у фокусника, появился отрезок длинной ткани и сандалии. Он протянул всё Актеону.
– Спасибо! – обрадованно произнёс молодой человек на английском.
«Уверен, что ты понимаешь», – вдруг подумал Актеон, глядя в глаза слуге. Но лицо индуса было непроницаемо.
– Я готов, – сказал молодой человек и махнул в сторону, откуда они пришли несколько минут назад. Мужчина молча повернулся и зашагал по тропинке, едва заметной среди густой листвы кустов и лиан, опутавших деревья. Актеон поспешил за ним…
Вечер прошёл в «приятной беседе»; беседой её можно было назвать лишь потому, что переводчицей в ней была прелестная дочь хозяина. Она «вела» разговор двух мужчин – своего отца и Актеона, периодически бросая несмелые взгляды на гостя. За столом прислуживал второй слуга, совсем ещё мальчик. Он подливал вино в бокалы, делая это быстро и почти незаметно. Сам ужин был скромным, но очень вкусным. Актеон наслаждался едой и обществом прекрасной дочери хозяина.
В какой-то момент слуга вышел, а вернувшись, что-то прошептал на ухо хозяину. По лицу старика пробежала еле заметная тень недовольства. Он поднялся, попросил прощения у Актеона и удалился вместе со слугой.
В комнате наступило тягостное молчание. Девушка, опустив глаза, сидела не шелохнувшись. В тишине раздался голос Актеона:
– Где ты выучила английский? – спросил он.
– Я ходила в школу, – ответила девушка.
– Странно… я не увидел в деревне школы, – с удивлением заметил молодой человек. После купания он, проходя по деревне, успел окинуть взглядом немногочисленные строения. Всюду стояли хижины, старые и не очень. Но это были жилые дома.
– Много лет назад к нам в деревню пришёл человек, – голос девушки звучал, тихо и нежно. Актеон вдруг, почувствовал, как его сердце постепенно оттаивает. Душа настолько истомилась от скитаний, от тягостных раздумий о человеческом несовершенстве, что он вдруг остро ощутил то, что давно искал – умиротворение.
«Вот оно! – подумал Актеон. – Обычные люди, которым неведомы ложь, обман, предательство. Цивилизация ломает нас. Она несёт гибель всему человеческому, что есть в нас, и возвращает в состояние первобытных обезьян!»
– Он оборудовал свою хижину под школу… – донёсся издалека голос девушки. Актеон вздрогнул, он настолько глубоко погрузился в свои думы, что не слышал её рассказ. Она замолчала, подняла свои прекрасные глаза и посмотрела на Актеона.
– Почему ты замолчала? – нежно спросил он.
– Господин думает, – тихо ответила девушка. – Я не хочу мешать господину.
Произнесённое девушкой слово «господин» невольно вызвало улыбку у Актеона, его никто не называл «господином», но он промолчал, не желая обидеть юную хозяйку дома.
Пауза затянулась. Актеон поднялся. Девушка поднялась тоже.
– Господин что-то хочет? – еле слышно спросила она.
– Не называй меня «господином», – попросил Актеон.
Девушка молчала. Молодой человек не знал, дошёл до неё смысл его просьбы или нет.
– Я хочу выйти на улицу, – сказал Актеон и направился к выходу. Девушка бросила обеспокоенный взгляд ему вслед, но с места не тронулась.
Приятная ночная прохлада окутала Актеона. Он вдохнул полной грудью воздух и посмотрел в глубину ночного неба, усыпанного мириадами звёзд. Звёзды были так ярки и близки, что, казалось, протяни руку – и ты сможешь дотянуться до них. Среди этой дивной природы хотелось гнать от себя грустные мысли и просто смотреть в бесконечное небо.
Едва слышный шорох заставил Актеон обернуться. Около небольшого сарая, стоящего поодаль, он увидел старика и худого мужчину, который сопровождал Актеона на реку. Мужчины о чём-то негромко спорили. Затем худой открыл дверь сарая, вошёл внутрь и зажёг свет. Старик обернулся, как будто не хотел, чтобы их увидели. Актеон невольно отступил в густые заросли магнолии, растущей около хижины, и потому остался незамеченным.
Старик, уверенный, что его никто не видел, последовал за худым мужчиной и прикрыл за собой дверь сарая. Но этой минуты было достаточно, чтобы Актеон увидел то, что его удивило – в сарае были горы мужской и женской одежды, множество медной утвари, старые сундуки и обувь, которая беспорядочно валялась около входа.