Летописи вечной войны
Шрифт:
У Саундвейва была пара теорий на этот счет. Одна из них касалась корреляции между адаптивностью и малым сроком жизни, но в биологии и психологии лучше разбирался Шоквейв. Вторая предполагала связь подобной гибкости с тем фактом, что внутри Земли спал Несущий Хаос, но этой идеей Саундвейв ни с кем не делился. Имя Юникрона даже у десептиконов вызывало непроизвольное охлаждение корпуса.
Как бы то ни было, человек Констант отмеченной адаптивностью обладал, несмотря на все культурные и технологические отличия этих мест от Земли. Констант попытался объяснить новому знакомому, где
В целом они поделились довольно краткими сведениями о себе и своем происхождении. Саундвейв тщательно дозировал информацию, и был уверен, что Констант делает то же самое. Совершенно правильное решение.
Главное, что человек не молчал о сути положения, в котором находился. Трехсторонняя борьба за станцию Саундвейва не удивила; две другие стороны ему явно не подходили. Этот вывод он сделал из описаний Константа, не уловив в его голосе и внешнем поведении признаков лжи.
Вывод был очевиден: им придется сотрудничать. Действия автоботов на Земле однозначно доказали, что кибертронско-человеческий союз может оказаться эффективен. Тем более, что этот человек в чем-то был похож на кибертронцев, и совершенно верно улавливал импульсную речь.
Космический мост людей можно было восстановить, невзирая на повреждения. Констант обрисовал основные сложности, и Саундвейву потребовалась пара бриймов, чтобы уложить в сознании идею психически настраиваемого перехода. Да, эти люди определенно отличались от землян.
Оценив состояние самой станции и пространства вокруг, Саундвейв составил план улучшений и продемонстрировал его Константу.
— Хорошие идеи, — одобрил тот. — Особенно идея переставить пару внешних орудий на астероиды. Вот только я сам это не потяну, а ты в шаттл не влезешь.
Саундвейв чуть склонил голову набок, выдав недоумевающий импульс и продемонстрировал образ себя, выходящего в открытый космос.
— Ну да, а доберешься ты до астероидов как? — спросил Констант. Саундвейв помедлил и пришел к выводу — проще показать, чем объяснить.
Само дело оказалось несложным. Выйти через ворота одного из ангаров. Добраться до подходящего орудия и отцепить — хорошо, что станция была во многом модульной. Перейти в альт-форму. Отправиться с прицепленным орудием к целевому астероиду.
Когда Саундвейв уже начал монтировать орудие, на канале связи раздался потрясенный голос Константа:
— Как?! Кровь всех примархов, как ты это сделал?!
Саундвейв ответил вопросительным импульсом.
— Как ты стал истребителем и вернулся обратно?!
Саундвейв помедлил долю клика. За время пребывания на Земле он уже отвык от того, что встречающиеся ему люди не знают о врожденной способности кибертронцев. Объяснить суть было бы непросто; у земных форм жизни даже подобия Т-шестерни не имелось.
Он ограничился кратким пояснением, сводившимся к «общая способность кибертронской жизни, настраиваемая, зависит лишь от физического состояния». Уточнять о Т-шестерне он не стал: незачем предоставлять соблазн, учитывая прецедент с Сайласом.
— Императоров
Саундвейв честно признал, что эксперименты не ставились. Звук, изданный Константом в ответ, нес в себе очень знакомые эмоции. Примерно такие же читались в языке корпуса Шоквейва, когда тот начинал работать над новым проектом.
Однако Констант справился с собой, явным усилием воли отложив вопросы и переключившись на работу со станцией. Буквально через джоор Саундвейв твердо уверился: будь у него такой помощник на «Немезиде», и на корабле бы не случилось решительно никаких неприятных сюрпризов.
Десептикон всегда уважал эффективность и умение рассчитывать действия. У Константа эти качества были выражены на уровне голоса Мегатрона.
Кости Дорна и хвост Фулгрима, Константу определенно был симпатичен этот ксенос!
Большинство не-людей, с которыми сталкивался Железный Воин, отличались или хаотичностью действий, или бесившим всех вокруг высокомерием, или мозгом, набитым чуждыми идеями. Сейчас же Констант впервые встретил за пределами Легионов родственную душу: Саундвейв работал предельно аккуратно и точно, ничего не упускал, не спорил попусту и подмечал все, что было важно.
По скупым рассказам Констант понял, что предыдущее начальство десептикона ценило. И правильно.
Десантник так и не смог окончательно понять, где происходили события, о которых рассказал Саундвейв. Какая-то человеческая планета с приличным, но примитивным развитием. Название ее Железному Воину ничего не говорило; но вообще, мало ли в Галактике миров, которые даже Великий Поход не затронул? По облику она слегка напоминала Терру, но слишком уж отдаленно. Даже если не считать, что родину человечества Констант видел лишь во время ее осады.
Куда больше десантника заинтересовали сами кибертронцы: таких ксеносов он еще не встречал. Саундвейв поделился довольно скупыми сведениями и, естественно, не координатами планеты. Лишь вкратце обрисовал суть их собственной гражданской войны и личности ее предводителей, особенно своего.
Судя по описанию Саундвейва, «лорд Мегатрон» был некоей помесью Хоруса и Ангрона. Константу оба они были до марсианского фонаря, так что обсуждать чужого лидера он не стал.
Вот способность к трансформации проняла Железного Воина до глубины души. Ему безумно хотелось расспросить Саундвейва, получить в руки десяток кибертронских организмов и запереться в лаборатории с танками, но чего нет — того нет. Галактика не приемлет совершенства, что бы там ни говорили Дети Императора.
Вместе им работалось на удивление толково. Оборону станции десептикон и десантник перестроили буквально за сутки, и оба остались довольны. Потом взялись за проблему телепорта.
Главным вопросом для Константа оставалось то, почему портал притянул Саундвейва, а не открыл дорогу ему самому. Он более подробно объяснил десептикону суть проводившихся здесь экспериментов, надеясь на свежее мнение.
Пару минут Саундвейв размышлял над проблемой. После чего выдал серию символов, которые Констант поначалу не понял.