Летящие по краю снов
Шрифт:
"Хорошо. Завяжи".
Влада "вышла" из его сна и взяла протянутый Клёном лёгкий шарф. Полностью повернувшись к Ингвару, она бережно завязала ему глаза. Клён тем временем спустил машину и, быстро выскочив из неё, помог Владе вывести парня.
Подождав, пока лёгкое гудение аэротакси, на котором работал Клён, пропадёт в воздухе, Влада сняла повязку с глаз Ингвара. Парень постоял немного с закрытыми глазами. Потом как-то суматошно открыл их и заморгал от яркого света позднего утра. Хмыкнул, когда глаза привыкли.
– Здорово. А где мы?
–
– А ты здесь... одна?
– Да. Потому что это моё место.
– Как это - твоё?
– Мне предложили его те самые существа.
– Ничего не понимаю, - признался парень, оглядывая ту самую площадь, которую он уже видел в осознанном сновидении несколько минут назад. Он даже, помедлив, всё же подошёл к бассейну с низкими бортами и удивлённо улыбнулся, завидев плавающий по воде листочек.
– А чего тут понимать?
– пожала плечами Влада, садясь на край бассейна.
– Всё очень просто и тебе хорошо знакомо. Тебя в твою специализированную школу отбирали. И меня - отобрали, потому что я хорошо понимаю существ, а они меня.
– Подожди-подожди, - закрыв глаза, замотал головой парень.
– Ещё раз. Ты умеешь не только видеть осознанные сны, но и общаться с теми из аборигенов, кто не пускает людей в древние города?
– Именно так, - подтвердила девушка. Выловила из воды листок и, подержав его немного за корешок, осторожно отпустила в новое плавание.
– Или ты хочешь сказать, что не понимаешь, почему твои руководители пытаются поймать хоть кого-то из нас?
– Не понимаю, - потерянно сказал Ингвар. Он присел рядом и провёл ладонью по воде, наблюдая, как от неё разбежались местные водомерки.
– Да всё просто, - улыбнулась Влада.
– Мы умеем общаться с существами, стерегущими несметные богатства своих городов. А твои руководители пытаются поймать нас, чтобы установить через нас диалог с существами. А то и мимо них... Ну, хотят, чтобы мы показали им путь в древние города.
– Зачем?
– Разграбить, конечно, - усмехнулась девушка.
– Но если это древние города, зачем существам-то они нужны?
– никак не мог понять Ингвар.
– Что такого, если люди будут искать и находить богатые изделия мастеров-аборигенов, например?
– Ингвар, это трудно понять. Ещё трудней принять, но я попробую тебе объяснить.
– Девушка пальцем поводила по воде и подняла глаза.
– Понимаешь, в чём дело... Если города аборигенов будут разграблены, планете не жить. Айтнарика погибнет буквально в несколько недель. Можешь представить, что за эти несколько недель власти сумеют эвакуировать всё население Регии? Ну, вот. И я не могу.
– Но ведь на всех открытых планетах, особенно лишённых своего населения, это нормально, что дикие старатели и научные исследователи ищут богатства ушедших, - настаивал Ингвар. Кажется, он искренне хотел понять.
– Ты изучал историю, а значит, помнишь о том, что планета планете
– Сейчас тебе надо усвоить, что без древних богатств не будет самой Айтнарики. Вывези хоть одно древнее украшение в другое место, на другую планету - и прости-прощай, Айтнарика и Регия. Если тебе трудно принять этот факт, мы сделаем так. Ты всё равно будешь некоторое время жить здесь. Присмотришься, приглядишься. А там, глядишь, привыкнешь к мысли, что стена необходима, а то, что за нею, драгоценно для нашей планеты. Идём. Покажу тебе наш дом.
Она поднялась с бортика бассейна и кивнула ему на ближайшее здание.
4
Она видела его изумление, пока поднималась по лестнице. Сразу предупредила, что идти им на шестой этаж. И шла не спеша, давая ему время привыкнуть ещё и к этой странности - полуразрушенный дом является для кого-то ещё и жилищем.
Этот подъезд ещё неплохо выглядел по сравнению с теми, в которых жили бомжи и те редкие бродяги, которые пришли сюда в поисках наживы, а то и в надежде перейти всё-таки пресловутую стену - или грань, как её иногда называли между собой ребята Данила.
Стены, как таковой, в общем-то, не было и нет. Есть край города полосой в две улицы, на которых не срабатывают ни аэротакси, ни даже обычные, топливные, машины.
Сначала обе улицы были населёнными. Потом люди постепенно начали уходить из этих мест. Городские власти не обращали на странную миграцию переселяющихся горожан, пока строительные компании, которые возводили здешние дома и вскоре переходили в разряд жилищных, не пожаловались на слишком быстрый отток жильцов: здания резко перестали окупаться, а следом за оттоком жильцов, естественно, возник отток денежных средств из этого района.
Мэрия послала в это место статистиков-экспертов. За полгода опросов и анализов те выяснили, что люди боятся оставаться в этих местах, потому что по ночам к ним приходят. Кто именно приходит - выяснить не удалось. Посчитали бы, что чертовщина, на которую жаловались бывшие жильцы, - это желание жильцов таким образом настоять на снижении квартплаты, но ведь это утверждали те, кто уже съехал. Для эксперимента несколько статистиков заселились в брошенные квартиры. Плюс вселили туда же для сравнительного эксперимента самых отчаянных студентов, которым вечно не хватает денег и которым пообещали заплатить за проживание в "страшном" доме.
Взрослые, умудрённые опытом эксперты сбежали через неделю.
Студентам удалось продержаться в "проклятом" доме месяц: ещё бы - им платили за количество прожитых здесь дней. Затем по одному почти все покинули дом, жалуясь на бессонницу, странные стуки и завывания - последнее пытались записать, но вместо записей слышанного по ночам воспроизвели только белый шум. Ещё двое жили так долго, что теперь уже не выдержала мэрия, заявив, что столько платить двум бездельникам не собирается. Одного из этих двоих звали Данил.