Лев Иудеи
Шрифт:
Пассажиры стали покорно расса живаться по местам. В их голосах звучал неприкрытый ужас.
— Мы есть братья революция, — продолжал араб. — И мы не хотим вам никакой вред. Мы хотим свобода для наших братьев, и мы хотим деньги, чтобы бросать топливо в топка наш палестинский революция.
В самолете наступило полное молчание, все поняли, что имеют дело с воздушными пиратами.
— Что нам делать? — дрожащим голосом шепнула Елена.
— Ничего, — прошипел Назир. — Мы можем только ждать и молиться.
Двое других медленно шли по проходу, беря на мушку то одного, то другого пассажира.
— Все
Все беспрекословно повиновались этому приказу, двое сообщников принялись собирать паспорта. Когда все паспорта были собраны, предводитель засунул пистолет за пояс.
— Тут есть израильтяне? — спросил он.
Ответа не было.
Арабы открыли наружную дверь кабины. Предводитель держал бечевку, один ее конец вел к пилоту. Он поднял руку и показал всем бечевку. Если кто-нибудь притрагиваться ко мне, я падать на пол. Этот веревка привязан к кольцо гранаты. Весь кабина разлетится дребезги. Кто-нибудь хочеть попробовать?
От его улыбки веяло леденящим холодом. Затем он подошел с микрофоном в руках к открытой двери.
— По этот канал нас может слышать израильтяне? — Из кабины что-то, что именно Назир не расслышал ответили. — Вшивый израильтяне, вы слышит меня? — продолжал предводитель. — Это братья революция. Отвечайте.
Ответа, видимо, не было.
Он повторил вызов, и после нескольких бесплодных попыток перешел на арабский.
— Мы захватили самолет. Мы будем убивать пассажиров, если вы не освободите наших братьев. — И он за читал список примерно в двадцать имен.
— Кто вы? — спросили с земли.
— Вы можете видеть меня на радаре. Через одну минуту я поверну самолет на юг, и вы сможете определить мое местонахождение. — Он что-то крикнул пилоту, и через несколько секунд самолет лег на крыло. Все с замиранием сердца увидели, как предводитель сильно покачнулся.
— Идите ко всем чертям! — последовал ответ. — Мы не желаем иметь дело с террористическим отребьем.
Предводитель был, очевидно, взбешен, он повернул ся к пассажирам и вновь заговорил поанглийски:
— Фамилий, который я читаю, иди назад. Он прочитал шесть имен, каждый раз швыряя паспорта на пол. Назир оказался пятым в этом списке.
— Не ходи. Сиди спокойно, — сказала Елена, хватая его за руку.
— Они все равно придут за мной. Лучше уж я сам пойду, — ответил он.
Пройдя в хвост самолета, он встал по одну сторону туалета, тогда как уже вызванные четыре человека стояли с другой стороны, вместе с двумя воздушными пиратами. Он не мог их видеть, но пытался угадать, что у них на уме. Предводитель вновь заговорил по-арабски с землей.
— Каждые три минуты я буду сбрасывать подарок с небес, — сказал он. — По одному пассажиру. Если за хотите, чтобы я прекратил это, вызовите меня сами. — Затем он обратился по мегафону к своим людям, сказав по-арабски:
— Скидывайте их.
Назир почувствовал, как кровь хлынула в голову, колени подогнулись. Он был, вероятно, единственным среди пассажиров, кто понимал арабский язык и знал, что затевают пираты.
Без всякого предупреждения один из пиратов распахнул дверь салона, самолет начал вибрировать, несколько пассажиров вновь закричали. На этот раз предводителю
— Будешь вести себя спокойно, не стану тебя бить, — мрачно крикнул он, стараясь перекричать завывающий ветер. И посмотрел на часы. — Следующий через две минуты, сказал он.
Назир понял, что его время истекает. Он весь дрожал и потел, его подташнивало, он с трудом удерживался от того, чтобы не измарать штаны. Он попытался открыть дверь туалета, надеясь там спрятаться, но дверь оказалась заперта. В отчаянии он стал стучать по ней кулаком. Один из пиратов услышал его. Подойдя к Назиру, он приставил дуло своего небольшого автоматического пистолета к его виску.
— Что ты делаешь? — прокричал он. — Ты пойдешь туда. — И он, смеясь, показал на открытую дверь.
— Я палестинец, как и ты, — завопил Назир по-арабски. — Я, как и ты, борец за свободу нашей земли.
— Заткнись, свинья, — прокричал пират, — через минуту ты будешь частью этой земли.
— Давай! — крикнул пират с часами тому, кто стоял у открытой двери.
Следующий пассажир лежал на полу, оглушенный ударом по голове.
— Послушайте, — завопил Назир во всю силу своих легких. — Послушайте, пожалуйста. Мы ведь среди… — Он упал на колени, схватившись за брюки пирата. Пассажир около открытой двери плакал, умоляя о пощаде.
Террористы выстраивали новых пассажиров вслед за Назиром. Назир плакал. Не в силах больше сдерживаться, он обмарался, в ужасе глядя, как выбрасывают следующего пассажира.
Внезапно он вскочил на ноги и кинулся бежать к кабине пилота. Пассажиры громко закричали. Он почти добежал до предводителя, когда второй террорист, следовавший за ним по пятам, схватил его за шиворот и повалил на пол у ног предводителя. Переведя дух, глядя на него, Назир принялся молить о пощаде.
— Почему я должен тебе верить? — мягким голосом спросил тот, меж тем как Назир лихорадочно соображал, как убедить предводителя. Относительная тишина в этой части салона только увеличивала его смятение. — Откуда мне знать, что ты не один из тех… предателей, которые ведут переговоры о мире, стараясь продать нас этим сионистским свиньям.
Назир знал, что это единственный шанс спасти свою жизнь. Этот человек, очевидно, готов поверить ему, но хочет доказательств. На его месте он поступил бы точно так же.
— Я как раз начинаю боевую операцию, — пробормотал Назир. — Я расскажу вам все, все, вы можете проверить. Пожалуйста, пожалуйста.
Предводитель кивнул, и Назир начал говорить. Говорил он по меньшей мере пятнадцать минут, изложив весь план операции и рассказав обо всем уже сделанном. Операция направлена как раз против изменников, о которых только что упомянул предводитель, против тех умеренных палестинцев, которые ведут мирные переговоры, вступившие в новую критическую фазу.