Лев Незнанский. Жизнь и думы. Книга 1
Шрифт:
Иерусалим
Пришло письмо от Ильи, неожиданное. Есть шанс получить разрешение на ЖИЗНЬ в Англии или Ирландии. Илья связался с таким человеком, который знает, как можно оное получить, заявив, что я готов пойти жить и работать в антропософскую общину, где только за кошт и кров оказывается помощь всяким убогим. Люся после этого письма, как водится, сразу испугалась, запаниковала. Все новое, впрочем, как и старое, страшит ее.
Потребовалось
Временно оставляю в стороне скульптуру, в смысле работы над новыми вещами, поскольку для денег именно сейчас надобно крепко поработать и воспроизвести копии, все сознание свое заполнив звуками и начертаниями английскими.
Примерно через месяц поеду в Англию, собственно там и должна пойти настоящая учеба. Хотелось бы вначале поработать где-либо в деревне (саду, ферме, мастерской), осваивая язык, а затем несколько недель заниматься только языком в Оксфорде, в школе интенсивного индивидуального обучения. Цена - изрядная, только за 15 часов с пансионатом у хозяйки (завтрак, ужин) - 220 фунтов в неделю. Но я, кажется, могу рассчитывать на несколько тыщ долларов за новые копии бронзы.
Трудно каждое утро начинать жить. Прошлое цепко и злобно держит меня. Настоящее какое-то совсем не настоящее. Нет напряжения, остроты. Буднично. Обыкновенно.
Нет мастерской, образы перегорают, как молоко в вымени, - одна горечь.
Пришла пора радикально МЕНЯТЬ жизнь, вновь обрести первичные заботы. Комфорт - это самоубийство.
Надеюсь спастись в Англии.
Ну, с Богом!
С В Я Т О С Т Ь М И Р А
Неуёмный хлыст свистит в долине Иордана,
Ржавчина хихикает в колючке, железом вросшая в полынь.
Брякнешь тут со страху о Спасеньи,
Без промедленья получишь кучу дынь,
Мясистых помидоров ящик, пару авокадо.
И, невредим, познав спасительность движенья,
Вертишь руль и жмешь на тормоза.
Горький дым чужбины застит здесь глаза,
А надобно глядеть, да в оба,
За каждым поворотом тут подвох,
(Всякого обнимал, как брата,
А вот - поди же, пыл сдох,
Теперь до гроба ты учен
И знаешь, где зимуют раки).
О, Палестина, святость
Клочок земли, стиснутый в кулак!
О, Господи, какой ты был дурак,
Веря, что в Канне Галилейской пир
Иметь мог продолженье
И каждый тут друг другу брат!
Бог видит, не земных искал наград,
А Свет - души спасенье.
Не нашел, и вновь Исход.
З О Л О Т О И Е Р У С А Л И М А
Золото Иерусалима
Вечностью ткано -
Осанна, осанна!
Голубизна небес,
Воздушных завес
Серебром ткана -
Осанна, осанна!
Но приходит хамсин,
Знойных пустынь сын,
Меркнет небо в мареве рыжем,
И словно в сумерках слышим -
Осанна, осанна, осанна!
Святая земля та
Зачем мне дана была -
Для войн, раздоров, проклятий?
А я жаждал объятий -
Осанна, осанна!
Радость Небесного града
Чистому сердцу награда,
А мне, одному, один на один,
Не одолеть хамсин -
Осанна!
Т В О Р Ч Е С Т В О
Когда бы не прозренье рук
И ясновидящая сила молотка
Сказал бы я как на духу
Скульптуру эту сделал я
Что Моисея срубил в субботу
Над Тивериадским морем
Над хижиной апостола Петра
Я сам
Авторство - какое самомненье!
Железо в камне прозревает
Тропу сокрытого движенья
Точность скальпеля
Сила врубовой машины
Стремительность стрижа
Целеустремленность тигра
Единство тела и души
Земли и неба
До роковой минуты опьяненья
Как скажешь - это я
Нетленно только то
Что изваял топор в деснице Бога