Level Up 2. Герой
Шрифт:
Некоторое время уходит на то, чтобы их наполнить, а потом я возвращаюсь с двумя канистрами бензина в руках в комнату с трупами. Гречкин вздрагивает в углу за диваном и что-то бормочет. От него тянется кровавый след.
Чертыхаясь, вспоминаю и протираю пистолет смоченным в водке платком – нашел его в боковом кармане Димедрола. Вика уходит проделать то же самое со своими отпечатками в машине Шипы.
– Что вы здесь делаете? – отчетливо, тщательно проговаривая слоги, спрашивает приговоренная системой особь. – Я не чувствую ног, что со мной?
Всматриваюсь в его профиль – так
Смотрю на настенные часы над дверью – третий час ночи. Заливаю бензином трупы, мебель, бильярдный стол, стараясь держаться подальше от горящего камина. Вторая канистра уходит на веранду, деревянную лестницу, ведущую на второй этаж и прихожую. Остатки на то, чтобы сделать горючую дорожку от дома.
Возвращаюсь в гостиную, держа пистолет через платок, вкладываю его в руки Шипы. Его пальцы вздрагивают, будто он еще жив и почувствовал холод ствола. Даже если так, недолго ему осталось.
– Не бросайте меня… – бормочет Гречкин. – Миллион…
Хватаю с подлокотника дивана зажигалку, оставляю канистры в доме. Окидываю взглядом место моего и Викиного кошмара…
Выхожу за порог. Вика встает рядом и опускает голову мне на плечо.
Даже если ада не существует, мы устроим Гречкину персональный. Здесь, на Земле, в локальном сегменте Галактики.
Гори синим пламенем!
Последнее, что я слышу, это звук выстрела. Угасающее сознание фиксирует затихающий крик Вики…
Пробуждаюсь от невыносимой пронизывающей боли в затылке. Я задыхаюсь, и с наслаждением жадно вдыхаю воздух. Поднимаюсь с кровати, сажусь и изучаю интерфейс: время 07:33, суббота, 21 июля 2018 года. Сутки назад мы вернулись с Генкой из покерного клуба, где я отыграл его долги. А вчера поздним вечером я беседовал с Настей-Илинди здесь же, у себя дома. Но что я только что пережил? Сном это не назовешь, я помню каждую деталь – чувство страха и гнева, запах бензина и огня, вкус земли во рту, а звук выстрела все еще отдается в ушах! Кажется, это случилось только что…
– Доброе утро, Фил! – слышу голос Марты в шаге от себя. – Как ты себя чувствуешь?
– Марта? Что произошло? – встаю, ощупываю себя – я цел и невредим. – Вроде нормально, но сердце до сих пор колотится!
– Засыпая, ты дал мне команду вернуть тебе воспоминания о прошлых жизнях. Твоя первая жизнь закончилась, когда ты столкнулся с Кислотным студнем во время Испытания. Ты не умер, но, чтобы избежать деинсталляции интерфейса, мне пришлось вернуть тебя в тот момент времени, когда ты на такси ехал на корпоратив в «Ультрапаке». Именно в тот вечер ты познакомился с Викторией.
– Да, я помню. Вика…
– С ней все в порядке, Фил. Твоя третья жизнь закончилась тридцать один час двадцать три минуты назад – ты был убит ударом ножа в сердце. Это сделал Николай Луковичный, знакомый тебе как «Лучок».
– Это все я тоже помню.
– Таким образом, чтобы выполнить твою команду, мне пришлось заставить тебя прожить заново вторую жизнь – между Испытанием
– Но в сценарии прошло несколько дней! Как я успел его «прожить» за ночь сна?
– Время в «Полигоне» течет в тринадцать раз быстрее, чем в реальности. Именно поэтому этот навык активно используется в будущем теми, кто стал его достоин: чтобы отдохнуть; пережить приятные моменты в жизни; обучиться чему-нибудь…
– Серьезно? – перебиваю я Марту. – Получается, все, что я «пережил» в эту ночь, закрепилось в моих характеристиках? – я открываю интерфейс и разочарованно выдыхаю.
– Ты пережил записанный сценарий, Фил, не принимая активного участия, – объясняет она. – То есть был наблюдателем, хоть тебе и казалось, что ты – действующее лицо, потому что воспринимал все как «здесь и сейчас», без собственных воспоминаний о том, что было после развилки. Для того Фила, которого убил выстрел выжившего Шипы, все было по-настоящему. Для тебя же жизнь пошла по другой ветке в тот вечер, когда ты остался дома, вместо того, чтобы пойти в супермаркет за кормом для Васьки. Но теперь…
– Три жизни… – выдыхаю я. – Эта – последняя?
– Да, Фил. Мне удавалось обходить требования к активации этой способности, ведь ты им не соответствуешь. Но больше такой возможности нет, и не будет! – восклицает Марта. – Я не знаю, какая из нечеловеческих сущностей это сделала, но на твой интерфейс наложили «заплатки». Ничего критичного, кроме того, что я больше не имею доступа к активации заблокированных способностей.
Марта оставляет меня и исчезает. Я долго молчу, пытаясь все осознать и как-то разложить по полочкам свои сдвоенные воспоминания. В итоге, мне удается это сделать, лишь вклинив фрагменты второй жизни в тот день, когда Вика, почувствовав что-то плохое, внезапно вернулась от родителей ко мне.
Меняющийся системой индекс среды обитания, дающий приличные плюшки; системный квест, дающий статус «Фагоцит»; невероятно крутой героический навык «Скрытность и исчезновение», от которого я отказался в пользу «Распознавания лжи»; способ прокачки «Познания сути» выполнением социальных квестов… Все это мне надо еще раз обдумать и как-то использовать в своей настоящей прокачке.
Тот Фил пошел за кормом для Васьки. Роа Илинди-Настя в жизни второго Фила была Миленой. Тот Фил примкнул к группе Юрца и Татарина, а не Маги и Кости. Тот Фил качался быстрее меня, но и умер быстрее, чем третий.
И вот он я – четвертый Фил. Четвертый и последний.
Геймерское прошлое и месяцы с интерфейсом легко примиряют меня с этим. Мне сложно избавиться только от одного: ярость, гнев, злость и жгучая ненависть к наркоманам Шипе и Лучку, дважды убившим меня, к педофилу Гречкину, которого в текущей реальности я все-таки сдал, чем спас – еще раз! – малыша Борю Когана, и, конечно, к оборотню в погонах Дим Димычу.
Смартфон на тумбочке у кровати вибрирует – мне пришло сообщение. Пишет Костя, напоминает, что через полчаса ждет меня на школьном стадионе – тренироваться.