Level Up. Рестарт
Шрифт:
Радиус умения «Познание сути» ограничен только пределом видимости, а потому мне не обязательно подходить или брать в руки идентифицируемый предмет.
– Филипп? А ты как думаешь? – спрашивает Гриша и, видя мой непонимающий взгляд, уточняет: – Что проще всего впаривать?
Все с интересом смотрят на меня. Понимаю, что они уже разговорились и что-то обсуждают, причем наверняка Гриша – инициатор. Отвечаю, не думая:
– Впаривать, Гриш, лучше всего то, что необходимо клиенту. Тогда и впаривать не надо.
– Это точно! Так и есть! – загомонили ребята.
Моя
– Съел? – веселится Марина и высовывает язык. – А ты – окна, окна…
А девчушка-то бойкая! Сколько задора, напоминает Янку времен учебы в институте. Присматриваюсь к ней – симпатичная. Чистое нежное лицо, несколько густые брови, под которыми удивительной чистоты изумрудные глаза. Она подмечает мой взгляд и подмигивает. Смущаюсь и, сдерживая улыбку, отвожу глаза.
– Э, да не скажите! – горячится Гриша. – Легко сказать – «то, что необходимо»! А ты найди таких сначала! И не одного, потому что у тебя план горит и бонусы, и вообще не сезон! Вот кому нужна эта упаковочная пленка? Производителям полуфабрикатов! Супермаркетам и прочим продуктовым! Ну, рынки еще, базары… Так они уже все поделены между эти товарищами!
Гриша кивает в сторону бурлящего муравейника. Я на секунду замираю, ошарашенный озарением. Открываю карту, мысленно делаю запрос, но ничего не происходит. Тогда конфигурирую запрос так и эдак, вывожу на карту города все магазины, рынки, пищевые цеха. Скрещиваю пальцы и даю команду оставить на карте только точки, ищущие поставщика упаковочных материалов.
– Так что проще впаривать окна! – резюмирует Гриша. – Окна всем нужны!
Система разочаровывает:
Недостаточный уровень навыка «Познание сути»!
Из кабинета отдела кадров выходит встрепанный кандидат, хмуро оглядывает нас и быстро уходит. Из-за двери слышен голос кадровика:
– Следующий!
В среднем на каждого соискателя уходит минут пять. Видимо, текучесть высокая, и компания берет количеством, набирая хоть сколько-нибудь подходящих людей на минимальную зарплату с упором на бонусы за продажи.
Доходит очередь и до Гриши. Он проводит в кабинете больше времени, чем другие, и выходит оттуда донельзя довольный с лыбой от уха до уха.
– Нормально все! Возьмут – хорошо, не возьмут – бог с ними, найду еще что получше! Пока, ребята! Пойду пока окна повпариваю!
Он жмет руку каждому, подмигивает Марине и уходит.
После Марины наступает моя очередь. Она выходит, смущенно улыбаясь, и шепчет:
– Кажется, взяли!
Захожу в кабинет и слышу, как она желает мне «ни пуха!». Мысленно отвечаю: «К черту!»
С собеседования иду в приподнятом настроении, и дело не только в успешных, как мне кажется, его результатах – мне, как и всем, обещали позвонить и сообщить итоги, но и в том, что на улицах города, заполненных весенними запахами, уже настоящее лето с массовым цветением, а солнце ласкает лицо и напекает плечи. Снимаю пиджак и закидываю
Кручу головой, идентифицируя все, на что натыкается взгляд, прокачивая навык, да и из праздного любопытства тоже. Бетонная урна для мусора, двенадцатилетний школьник Порфирий Говоров, дорожный бордюр, легковой автомобиль, семидесятидвухлетняя пенсионерка Людмила Воронцова, уличный светодиодный фонарь, двадцатичетырехлетняя гадалка Вита Балашова… Что? Меня смущает несоответствие, потому что вижу цыганку, древнюю старуху-попрошайку, а не молодую девушку. Она одета в цветастое платье, полинявшую кофту, укутана в вязаную шаль, еще какие-то тряпки, а ее голова обмотана черным платком. Лицо скрыто, но девушку выдают кисти рук. Они грязные, но это руки молодой женщины, а не старухи.
Рядом с ней на заплеванном асфальте спит, уронив голову на лапы, тощий грязный пес – черная немецкая овчарка. К его туго стянувшему шею ошейнику привязана толстая замызганная бельевая веревка.
Собака Ричард, 6 лет
Текущий статус: питомец Светланы Мессер-шмидт.
Останавливаюсь возле них. Цыганка, опустив голову, монотонно бормочет:
– Подайте, Христа ради, не за себя прошу, собачке на корм да мне на хлебушек… Подайте, Богом прошу, да не за себя…
– Извините… – обращаюсь к ней, не зная, с чего начать.
Она продолжает бормотать свое, не обращая внимания.
– Простите, а это ваша собака?
– Моя, моя, подай, золотой, или иди своей дорогой.
Хмыкаю. Как же, твоя.
– Ричард, Ричард!
Ухо пса поднимается, он приоткрывает глаза, приподнимает голову и заинтересованно смотрит. Красивый, и глаза умные. Замечаю у пса на груди участок светлой, почти белой шерсти.
– Хороший, хороший Ричард! Ко мне, Ричард! – хлопаю себя ладонью по ноге.
Пес тяжело поднимается на ноги, чтобы подойти, но короткий поводок, натянувшись, не дает ему это сделать. Цыганка сильно за него дергает, и Ричард, заскулив, валится на бок. Дышит пес тяжело, но продолжает смотреть на меня. Вокруг его слезящихся глаз скопилась какая-то грязь. Это меня добивает – я одинаково люблю и кошек и собак (кроме Янкиного покойного пинчера Мальчика) и не могу смотреть, как их обижают.
– Немедленно прекратите издеваться над псом! Это не ваша собака, я знаю его хозяйку! Я звоню в полицию!
Беру телефон, изображаю набор номера, но тут «старуха» начинает жутко и истошно вопить. Слышу топот чьих-то ног за спиной и следом получаю удар кулаком в затылок такой силы, что падаю на асфальт.
Получен урон: 93 (удар кулаком).
Текущее значение жизненных сил: 77,64501 %.
Тут края поля зрения окрашиваются в красный, и передо мной всплывает новое уведомление:
Внимание! Открытое кровотечение! (30 минут)