Левенхет: Чёрная искра

Калашник Владимир

– Между прочим ты порвал мне одежду, – продолжал болтать Дасберт, – в чём мне по-твоему теперь ходить?

– Мне плевать, – Брогго швырнул раскольника на пыльную землю, где отсутствовала какая-либо плитка, и тот так и остался лежать лицом вниз, – тут тебе самое место. Как проспишься, то мы ждём тебя на площади, будешь честно отрабатывать то, что проиграл.

Торговец ушёл, оставляя Дасберта одного в тёмном грязном переулке, куда вряд ли заходит хоть кто-то. Он так и продолжал лежать, вдыхая пыль, униженный и втоптанный в грязь раскольник, к которому судьба оказалась совсем несправедлива.

Все эти достопочтенные граждане Челока каждый день одаривают его многочисленными презренными взглядами, видя перед собой лишь пьяницу, способного обменять дорогую ему вещь на очередную бутылку алкоголя, и проиграть последние деньги в азартные игры. Они отличаются от него лишь своим положением в этом обществе, которое не смогло принять отчаявшегося раскольника. Видимо ему придётся и дальше влачить это жалкое существование, что рано или поздно сведёт в могилу, в таком же грязном и тёмном переулке. Такова судьба. Чья-то судьба. Но только не Дасберта.

– Есть кто? – задал вопрос в пустоту Дасберт, но ответа не последовало, – Вот и чудно.

Раскольник быстро поднялся на ноги и принялся отряхиваться от пыли, больше он не выглядел как пьяница, а связная речь неожиданно вернулась к нему. Наспех отряхнувшись от пыли, он сунул руку себе в штаны и вытащил оттуда небольшой кошель, наполненный монетами, после чего сунул снова и вытащил ещё один. Взвесив в руке два кошелька, он полез во внутренний карман своей изорванной накидки и достал оттуда третий кошель, но намного больше, чем первые два.

– Сами довольствуйтесь своими тридцатью серебряниками, – заулыбался Дасберт, расстёгивая один из кошельков и пересчитывая монеты, – Мой выигрыш будет куда побольше, чем та мелочь. Ну что ж, теперь идём в бордель, а затем прикуплю новую одежду. Или наоборот?

Только Дасберт собирался уходить из переулка, как вдруг услышал чей-то голос.

– Я всё видел!

Обернувшись, возле входа в переулок он увидел того самого мальчишку-монаха, который наблюдал за ним на площади. Невысокий паренёк стоял, сложив руки на груди и грозно смотрел на раскольника.

– Извини, пацан, но это явно не на пожертвование церкви, – Дасберт подбросил один из кошельков у себя в руке, – так что не серчай. В бордель я тебя тоже взять не могу, ты ещё слишком мал…

– Я видел, как ты обокрал торговцев, – мальчишка зашёл в переулок, подходя всё ближе к раскольнику.

– Начнём с того, что понятие «обокрал» применяется только для тех случаев, когда кто-то забирает у кого-то последнее. В данном случае, они просто вложились в моё безбедное существование. Не всем, как тебе, помогают Боги, дружище, так что я выживаю как могу. Можешь, кстати, считать, что эти деньги – моральная неустойка за мои унижения.

– Унижения? Да ты же сам всё это подстроил. Твоя цель первоначально заключалась в том, чтобы всех одурачить и ограбить!

– Ну вот с чего ты это взял? – закатил глаза Дасберт.

– Куда подевался твой нетрезвый вид?

Вопрос мальчишки поставил Дасберта в тупик. Он некоторое время стоял на месте, подбирая слова и пытаясь, что-либо возразить, но в какой-то момент вздохнул и пару раз похлопал в ладоши.

– Поздравляю, – сказал он, – молодец, ты раскрыл очень важное преступление

и можешь собой гордиться. Создатель не забудет тебя и непременно одарит своей благодатью. Откуда же бедняги могли знать, что одна бутылка шнаховой настойки никак не сможет причинить какой-либо вред моему рассудку? А теперь я пошёл, спасибо за занятную беседу.

Он развернулся и собрался уходить, как вдруг мальчишка вновь остановил его своей речью.

– Я сейчас же позову наблюдателей ОГМ. Тебе будут выдвинуты обвинения в мошенничестве, воровстве… и шпионаже.

– В чём? – удивился Дасберт, оборачиваясь к мальчишке, – В шпионаже? Учти, пацан, в Челоке ложные обвинения могут обернуться против тебя самого.

– Я видел кое-что ещё, – мальчик продолжал пожирать раскольника взглядом с невозмутимым спокойствием.

– И что же ты видел?

– Ты антиец. Когда рогг поднял тебя над землёй, то стал заметен шрам на животе в виде квадрата с треугольником внутри.

– И что?

– Такие я видел только в Анте у некоторых солдат, а также у множества революционеров.

Наступило молчание, Дасберт усмехнулся, мальчишка оказался не простым раскольником, он смог догадаться о том, откуда он пришёл в Челок.

– Твою бы наблюдательность, да мне в подельники… Знаешь, такой разговор не может продолжаться, если собеседники не знают имени друг друга. Я Дасберт, а ты?

– Бермонт, – нехотя ответил мальчишка.

– Ты хоть знаешь, что олицетворяет этот шрам?

– Нет.

– Клеймо позора, – Дасберт поднял свою рубаху и показал шрам в виде квадрата с треугольником внутри, один из концов которого направлен вниз, – могу похвастаться, что у меня таких целых четыре, по всему телу. Пятый должен быть расстрельным, ха! Такие ставят антийским солдатам, когда они совершают какие-либо проступки, позорящие воинскую честь, но которые не являются основанием для расстрела… Странно, что антийский беженец вроде тебя этого не знал. Выходит, что ты чародей.

– С чего ты взял?! – Бермонт заметно занервничал и немного отступил назад.

– Ну а где ты ещё в Анте мог видеть такое клеймо? Только в Сиракире, ведь беженцев из других регионов Анта здесь не бывает. Каждый антиец знает, кто такие те, у кого на теле подобное клеймо, а значит ты не проинформирован. Вывод очевиден: чародей, которого афы закинули сюда после третьей революции.

– Это не отменяет того факта, что ты антийский солдат! – мальчишка от злости топнул ногой по земле, – Ты шпион, который собирает сведения о городе…

– И между делом пьёт, играет в карты и ходит по местным борделям, – засмеялся Дасберт, – вообще-то перед тобой стоит один из лучших пилотов антийской военной авиации, – он сделал очень гордый вид, но поймал на себе недоумевающий взгляд Бермонта, – согласен, скромности у меня никогда не было.

– Так ты пилот? – удивился мальчишка.

– К сожалению, бывший. Хотя может и к лучшему. Я немного запутался, так что не бери в голову. Скажем так, в гробу я видел службу в армии и всё, что с ней связано, так что можешь не волноваться, шпионить я здесь не собираюсь… Заболтались мы, нужно идти, дамочки ждут. Кстати за отдельную плату они могли бы и с тобой поразвлечься, так что…