Левиафан
Шрифт:
– А что в этом странного?
– Прикосновения - основа отношений в моей культуре, Невена, - я погладил её по щеке и осмотрел лицо, которое вытянулось тут же, как я назвал Куколку настоящим именем, - Это порой приятнее самого дикого секса...
– прошептал, а сам почти невесомо провел подушечками пальцев вдоль её спины, - Потому что это искусство, как прикоснуться к женщине так, чтобы она задрожала от этого, будто от дуновения морозного ветра снаружи, пока внутри всё огнем горит... - стал играть дыханием на её лице, а руками в её волосах и на спине,
– Понимаешь...
– еле задел своими её губы, и продолжил, - ...почему я задал этот вопрос? Это тактильные ощущения, и они не всем нравятся. Многие считают что это чушь.
– А ты стало быть специалист в этом?
– Куколка осмотрела моё лицо, а потом начала проделывать тоже самое и со мной, прикасаться точно так же, от чего стало настолько тепло внутри, будто снаружи и не начинался новый душный день.
– Через час нам нужно попасть к почтенному конгрессмену на приём, Тангир, потому мы запомним то, что ты проделал. Мне нравится.
– Непременно, агашши...
– улыбнулся и выпустил её из рук, провожая взглядом в сторону ванной комнаты, а потом снова смотря на лицо женщины, которая копировала меня почти в точности.
"Видимо боль и агония создаёт своих тварей по одному и тому же подобию, как клонов или близнецов..."
– Ну, здравствуйте, Нуна*(старшая сестра). Рад знакомству, - сощурился и нажав на блокировку сотового, разорвал соединение, и лицо женщины исчезло с экрана, сменившись отражением моего.
С черной почти матовой поверхности на меня смотрел холоднокровный убийца с тёмным взглядом, который стал подобен церберу, охранявшему путь к искуплению своих грехов.
С таким же взглядом я осмотрел высокое здание в бизнес центре Элея в Даунтауне, когда захлопнул дверцы колымаги Куколки, и присвистнув надел солнцезащитные очки. Огромная высотка принадлежала одной из гильдий адвокатов и собственно в ней и находился офис одного из конгрессменов палаты парламента. Того самого бывшего жениха жены друга моего Хёна. От каши в голове, даже мне стало дурно, однако я пошел следом за Моникой, которая преобразилась опять в Куколку со значком и стволом за пазухой. Вот только в этот раз я знал и помнил каждый сантиметр под черной тканью её футболки.
– Поспокойнее! Ты выглядишь слишком устрашающе, Куколка, - я толкнул перед ней стеклянную дверь, и скривился от того, что даже её поверхность была горячей, - У них кондиционеры не работают?
– Поспокойнее. Похож на ноющую дочь здешней знаменитости или начинающую актрису, провалившую кастинг, - парировала Куколка, а я только хохотнул и осмотрел огромный вестибюль, в котором стояли два стеклянных капсульных лифта на верхние этажи.
– Нам нужен конгрессмен Маилз?
– Моника раскрыла свое удостоверение перед носом консьержа, который побледнел тут же и переглянулся с девушкой на ресепшене, кивнув.
Я внимательно осмотрел эту парочку.
Как только она кивнула в ответ своему напарнику, а Моника почти дошла до точки кипения из-за молчания перепуганного полудурка, это свершилось, и мужик произнес хоть что-то.
– Мэм! Прошу в лифт. Сэр!
– он улыбнулся и мне, указывая дорогу, на что я расплылся в злорадной ухмылке, и произнес:
– Я не коп, красавчик! Можешь расслабиться и выдохнуть. Сходить в сортир... Прочистить желудок, - хмыкнул, на что бедняга побледнел ещё хуже, однако впихнул нас в кабину и опять еле улыбнувшись, просто сбежал.
– Мне не нравится то, как нас встретили, Куколка, - я смотрел на табло смены этажей, пока Моника следила за картиной за стеклом лифта.
– Нас ждали. И очевидно конгрессмен Маилз прямо сейчас видит нас и слышит. Так что можешь улыбнуться и передать привет в камеру.
– Чинча?! *(Серьезно?) - я состроил из себя полного дегенерата, и продолжая чавкать жвачкой во рту, стал оборачиваться по сторонам, - Куда?
– Тангир!
– Моника оборвала моё ребячество холодным тоном, а лифт остановился раскрывая выход из кабины.
– Вва-а... Су-у-гэ-э-э... *(Ничего себе. Круто!) - выдохнул опять как дебил, однако как только мы попали в вестибюль приёмной, а я заметил двух жлобов из охраны и полное отсутствие хоть каких-либо работников, сразу остановил Куколку и вышел вперёд.
– Тангир!
– она хотела пресечь мои действия, однако я срать хотел на её слова, после нападения в часовне пастора Абрахамса, потому сам открыл дверь в кабинет конгрессмена первым, искоса наблюдая за его охраной, которая цепко провожала нас взглядом.
– Я знал, что рано или поздно вы придете ко мне, агент Эйс, - от стола в центре помещения, широкие окна которого выходили на такие же высотки, прозвучал мужской бас, а потом кресло повернулось и мужчина поднялся, осматривая меня, а потом и Монику.
– Уберите своего пса! Пусть выйдет подышать свежим воздухом!
– скривился Дженсен, и я понимал его отношение прекрасно, однако не собирался спускать оскорбления.
– Я тебе не пёс, аджосси. И если ты не начнёшь проявлять уважение, вылетишь проветриться со своего сорокового этажа прямо через окно, - осмотрел американца, подметив какая ненависть была в его взгляде, потому и произнес:
– Не я твою бабу увел, Дженсен. А то что мы похожи с её нынешним мужем не значит, что ты имеешь право отыгрываться на мне, пытаясь вернуть себе чувство мужского достоинства, - закончил шипя, как змея, и ухмыляясь, на что американский божок в костюме от "Армани" окаменел, испепеляя меня взглядом на месте.