Лейнани
Шрифт:
Глава 8
Идти решила на северо-восток, забирая по возможности влево. То есть в сторону столицы, но ближе к эльфийскому государству. Парадные двери дома ориентированы строго на юг. А задние, ведущие из кухни, как раз на север. Так что долго блуждать не пришлось. Ночное светило дарило мягкое серебристое освещение, и я быстро вышла на нужную дорогу.
Округа утопала в тишине. Никто не лаял и тревогу не поднимал. Но я не позволяла себе расслабляться и периодически обсыпала низ плаща и обувь специей. Не знаю, поможет ли. Но лучше так. Ничего другого я придумать
Рюкзак оттягивал плечи. Радовало, что тяжесть уменьшенного саквояжа не чувствуется. Шла всю ночь без отдыха, хоть и ощущала жуткую слабость. Дорога оказалась сухой и хорошо накатанной. По пути никто не встретился. Наверное, здесь не принято передвигаться в темноте. Но, как по мне, света хватает, чтобы видеть поблескивание колеи под ногами.
Страх быть пойманной и впоследствии убитой демонами гнал меня прочь. Владения у семейки де Крион обширные. За один день не пройдешь. Но нужно сжать зубы и спешить, потому что баронские работники на своих землях будут искать меня гораздо усерднее, чем какие-нибудь стражники в чужих угодьях.
На рассвете огляделась по сторонам и задумалась. Слева поля, справа лесополоса. Удалилась я, наверняка, не слишком далеко. Если разошлют всадников в разные стороны, то на поиски уйдет всего несколько часов. Однако служанки приходили ко мне поздним утром. Значит пока обнаружат, пока разыскивать начнут... Примерно до полудня могу смело по дороге топать. Единственная печаль в том, что одинокая женщина слишком приметна. Опросят путников и сообразят про меня.
Решила идти, пока навстречу никто не попадается. Надвинула капюшон пониже и пошагала дальше, часто оглядываясь. Оказалось, что путешественников на лошадях и телегах видно издалека. Их приближение выдавали клубы пыли. В этом случае я сворачивала и таилась за деревьями. С пешими сложнее. Заблаговременно не заприметишь. Но я успевала нырять в высокую траву и присаживаться на корточки. Люди тут непуганые: по сторонам головами не вертят и к кустам не приглядываются.
Промучилась так часа четыре. Становилось все оживленнее, а ноги подгибались от усталости. Попался мостик через речушку. Перешла его и спустилась к воде. Пора удаляться в лес и прятаться. Перекусить и поспать тоже бы не мешало.
Сняла плащ, свернула и убрала в рюкзак. А то я в нем уже запарилась. Разулась и аккуратно стянула чулки, немного потоптавшись. Уговаривала себя расслабиться, гоня леденящий душу страх. Подняла лицо к солнышку, прикрыла глаза и с наслаждением подышала ароматным воздухом. После чего подхватила в каждую руку по ботинку, задрала юбку повыше и пошлепала по песчаному дну, вертя головой и любуясь красотами местной природы. Глубже, чем по щиколотку, заходить не стала. Думаю, этого достаточно для защиты от поиска с собаками.
Забрела подальше и выбралась на берег, скинув с плеч мешок. Пока вода рядом попью из фляги и налью свежей. Кроме того, время к обеду и кушать хочется. Где тут скоропортящиеся вкусняшки? Ага, вот они родимые. Не бизнес-ланч в ресторане, но для пикника самое то. Утолила голод, обулась и решила место для сна присмотреть. Смысла заходить дальше не видела. Искать наверняка вдоль дороги будут. А из зарослей можно потом и не выбраться. Заблудиться не хотелось.
Пробралась в высокую сухую траву и примяла ее в центре, соорудив своеобразную лежанку. Надеюсь со стороны беглянку не видно.
Очнулась только к ужину. Мне бы отлежаться, но времени жалеть себя нет. На кону моя жизнь. После сна на земле тело ломило, но надо терпеть. Перекусила и двинулась обратно к дороге. Вряд ли на закате там много людей шастает. Наверняка на отдых устраиваются или домой добрались.
Народу и правда убавилось. Несколько раз встречала усталых одиноких путников, но они меня не беспокоили. Я натягивала капюшон плаща пониже и молча проходила мимо. Ночью округа опять пустовала, поэтому до рассвета удалось проделать приличный путь.
Утром подошла к развилке. Два одинаково укатанных пути: один уходил прямо, второй направо. Пошла прямо. К нагам мне не надо. Да и не хочется кружить по владениям барона. Моя цель покинуть его земли. Главное не увлечься и в столицу не прийти.
В таких метаниях пролетело две недели. Из еды остались только крупы, вяленое мясо и сухари. Приходилось забираться на отдых подальше в лес и пытаться кашеварить на костре. Но если жизнь заставит и не такому научишься.
Я купалась в речушках или озерах. Только об одном жалела: помывочные средства находились в микро-саквояже. В голове что-то всплывало про мыльный корень, но как он выглядит и где искать, не знаю.
Вспомнила просмотренную некогда передачу о старинном быте крестьян. Они мылись в бане и обмазывались пеплом. Вроде там щелок. Значит получался некий аналог хозяйственного мыла. А белье кипятили в котлах с добавлением золы и после хорошо выполаскивали. Для начала рискнула нижней рубахой и панталонами. Получилось отстирать. С платьем мудрить не стала и просто пошмыгала руками в реке.
А после вздохнула и подбадривающе продекламировала:
«Надо, надо умываться
По утрам и вечерам,
А нечистым трубочистам –
Стыд и срам! Стыд и срам!
Да здравствует мыло душистое» …
Упс! Корней Иванович Чуковский, похоже, ты не жил в лесу.
Намочилась и натерлась древесными остатками от костра, присев на валун у берега. Волосам тоже досталось. Надеюсь, не наврежу. Вспомнила лечебную грязь из Анапы и усмехнулась. Если кто увидит такую голенькую прелесть, непременно напугается. Для полноты картины не хватает рожек, хвоста и вил. Тогда можно сойти за местную демоническую достопримечательность.
В общем, повторила премудрости быта древних народов и… не понравилось, но эксперимент удался. Шевелюру, правда, с трудом распутала и стоило это немалых нервов. Почему, спросите вы? Сейчас опишу.
Представьте себе плещущуюся сказочную русалку, извазюканную до состояния Золушки. По поверхности воды веером расплываются длиннющие сияющие волосы Рапунцель, удивительным образом заманившие в свои сети стаю глупеньких доверчивых рыбок. И в довершение этой пасторальной живописи заинтригованному взору читателя кусочек за кусочком открывается отмывающаяся от наносной черноты шкурка самки гепарда, украшенная милейшими желтовато-коричневыми пятнами от сходящих синяков.