Лэйси из Ливерпуля

Ли Маурин

— Что ты делаешь, Вик? — поинтересовался Кормак.

— Смешиваю шампунь для своей матери. Извини, тебе, наверное, мешает шум?

— Нет. Просто запах показался мне необычным, вот и все. — Кормак одобрительно потянул носом. — Что это?

— Гераниевое масло.

— А разве мы выпускаем шампуни на гераниевом масле? — Он отложил ручку и подошел к ней.

Викки почувствовала, как у нее учащенно забилось сердце.

— Нет. Это основной компонент смеси Брукера, к которому потом добавляется ароматизатор. Я не украла его, Кормак. За него уплачено,

уверяю тебя.

— Господи помилуй, Вик. Да мне плевать, даже если ты свистнула десятитонный контейнер. Просто стало интересно, что ты делаешь, и только. — Он с удивлением оглядел коллекцию пластиковых бутылочек на столе. — Твоей матери хватит этого до конца жизни. Прости, Вик, — произнес он извиняющимся тоном, накрыв ее руку своей. — Я сую нос не в свое дело. Мне осточертело писать отчет, я искал предлог, чтобы отвлечься, и нашел его. Но все равно, мне любопытно, что собирается делать твоя мать с такой пропастью шампуня.

— Она продает его, Кормак. Моя мать сотрудничает с Ассоциацией женщин, каждую неделю они устраивают распродажи, чтобы собрать деньги на благотворительность. Масла, используемые в ароматерапии, пахнут просто чудесно. Шампуни идут нарасхват. Обычно в месяц я составляю их пару дюжин, используя различные добавки. На этот раз у меня герань, лаванда, лемонграсс и розмарин. — Викки казалось, что ее голос похож на голос проповедника, читающего отходную молитву на похоронах.

— Масла для ароматерапии?

— Их начали использовать еще египтяне, около трех тысяч лет до нашей эры. Эти масла можно применять для массажа, да и вообще для чего угодно.

— М-м, как интересно. — Кормак принялся раскачиваться взад-вперед на каблуках. — Может, когда закончишь, мы чего-нибудь выпьем, Вик?

В течение следующих нескольких недель они время от времени коротали вечер за рюмочкой. Викки не поверила своим ушам, когда он рассказал ей, что бродяжничал по стране с группой «Ничейные ребята».

— Я, наверное, перепробовал все известные травки для курения. Большую часть времени мы были под кайфом.

— Никогда бы не подумала. — Его благопристойный вид никак не вязался с тем образом жизни, о котором он ей только что поведал.

— А как насчет тебя, Вик? Чем ты занималась с тех пор, как окончила университет?

— Работала у Брукера, — пристыженная, призналась она.

— Ага, честный и сознательный член общества, совсем не то, что я.

— Я бы хотела какого-нибудь разнообразия, пусть даже только в работе. У Брукера так… так…

— Одуряюще скучно? — предположил Кормак, сделав кислую мину, и она рассмеялась. Чем больше времени они проводили вместе, тем более раскованной она себя чувствовала.

— Наверное, так. Однажды мне привиделось, ты не поверишь, что я занимаюсь расщеплением атома.

— Или открываешь пенициллин. Я знаю, Вик, у меня тоже бывает такое.

Через несколько дней Кормак спросил:

— Вик, в шампунях Брукера есть что-нибудь особенное?

— Нет. Большинство шампуней содержат стандартный набор компонентов: вода, лаурат натрия, кокамид, гидроксипропилтримоний,

глицерин.

— Вот это да! — Кормак, похоже, был поражен. — А мы сможем смешивать эти вещества самостоятельно?

— Прошу прощения?

— Можем мы купить кокамид, глицерин и другие вещества с непроизносимыми названиями и сделать свой собственный шампунь?

— Конечно, Кормак. — Она с удивлением посмотрела на него. — Ты имеешь в виду мы с тобой? Но зачем нам это?

Он ответил ей вопросом на вопрос:

— Тебе хочется провести остаток жизни, работая на Брукера, Вик?

— В общем-то, нет. — Она всегда надеялась выйти замуж и родить детей, и Кормак был именно тем мужчиной, с которым она надеялась осуществить эти свои мечты. К счастью, они оба были католиками, так что вероисповедание не станет препятствием для брака. Единственная помеха состояла в том, что он не проявлял ни малейшего интереса к ней как к спутнице жизни. — Нет, я определенно не хочу оставаться у Брукера.

— И я тоже, — с глубоким вздохом признался он. — Мне никогда не получить той работы, о которой я мечтал в Кембридже, потому что я не закончил учебу. Мне повезло, что меня взяли к Брукеру, но я предпочел бы заняться еще чем-то, кроме того, как пытаться сделать отбеливатель гуще или порошок — белее. Я тут подумал, что мы можем вместе открыть дело по производству шампуней и кондиционеров. Я, можно сказать, вырос в парикмахерской, поэтому мое увлечение представляется мне вполне естественным. Я не предлагаю бросать работу у Брукера. Это может подождать, пока мы развернемся, на что уйдут месяцы или годы. — Он сморщил нос. — Или вся жизнь.

Будь это кто-нибудь другой, Викки назвала бы его сумасшедшим, повернулась бы и ушла. Но это был Кормак , которого она любила и который сам предложил, чтобы они занялись общим делом. Пожалуй, она предпочла бы, чтобы это было нечто другое, не совместное предприятие, но, в конце концов, пусть лучше это, чем вообще ничего.

Неделя шла за неделей, и постепенно она стала заражаться его энтузиазмом. Для начала они изготовят с тысячу бутылочек шампуня и кондиционера с различными ароматическими добавками. Элис пришла в восторг от этой идеи и пообещала использовать шампуни в своих салонах — при условии, конечно, что те окажутся хорошими, — а также выставить их на продажу. Викки по-прежнему жила вместе с родителями в Уоррингтоне, и ее мать тоже была очень рада. Она предложила им для лаборатории помещение своего гаража.

— Отец не станет возражать. Он может оставлять машину снаружи, — приняла окончательное решение миссис Уизерспун — в доме она была главной.

Им понадобилось совсем немного оборудования, что оказалось очень кстати, поскольку денег у них было мало, всего несколько сотен фунтов. Сначала, естественно, предстоит много нудной ручной работы. Получить формулу шампуня и кондиционера Брукера будет несложно, потом им останется изменить некоторые основные компоненты, чтобы состав их разработок был другим.