Лейтенант Борягин
Шрифт:
— Хватит надрывать душу! — окликнул поющего голос из другого угла. — Взял бы лучше да подмел пол.
…Вечером повалил снег. Он шел большими мокрыми хлопьями. И казалось, не было ему никакого дела ни до людей, ни до орудийных залпов. Хлопья его невесомо падали на сучья сосен и холодными пенистыми подушками покоились на еловых лапах.
В этот день Метелкину и многим во взводе было как-то не по себе. Идти, еще не дождавшись темноты, за «языком» —
В эту ночь никто не уснул. Солдаты молча лежали на нарах, курили, вздыхали…
В шестом часу утра в землянку вбежал запыхавшийся часовой.
— Идут!.. Идут!..
Выскочили навстречу без шапок, в одних гимнастерках.
В тупике бокового отвода траншеи в огромном мешке ворочался перевязанный, как сноп, пленный. Края мешка доставали ему до колен: «язык» был здоровенный детина. Короткие голенища офицерских сапог глянцевито поблескивали. Рядом с мешком стоял взмокший Оршин.
— Где командир?.. Где командир?.. — почти в один голос спрашивали Оршина выбежавшие из блиндажа солдаты.
— Там… несут…
По низине, перелеском, Серезитдинов и Зименко несли на плащ-палатке раненого командира.
Молча внесли Борягина в блиндаж и осторожно положили на нары. К изголовью, на ящик из-под снарядов, поставили лампу. Коптящее пламя ее тревожно заколыхалось, рисуя на сырых стенах черные уродливые тени. Никто не решался заговорить первым. Потом сержант Корольков подошел к командиру и тихо сказал:
— Сейчас принесут носилки. В штаб я позвонил, выслали врача и санитаров.
Борягин лежал бледный, в уголках губ его запеклась кровь. С плащ-палатки, отыскав желобок, она стекала ручейком. Корольков кинулся с бинтом перевязывать рану, но его остановил как-то сразу постаревший Зименко:
— Не трогай. — И жестом, не заметным для Борягина, дал понять, что перевязка бессмысленна.
Глядя прямо перед собой в бревенчатый потолок, на котором, как слезы, застыли крупные капли смолы, Борягин тихо спросил:
— Все здесь?
— Все, — еле слышно ответил Метелкин.
— Налейте… там хватит… И мне налейте…
Никто не шевельнулся. Все подавленно молчали.
— Кому говорят… налейте всем… — с трудом промолвил Борягин и обвел взглядом блиндаж.
Солдаты молча отвинчивали с фляг колпачки, поодиночке протягивали руки к Метелкину и становились вокруг раненого командира. Все видели, как с каждой минутой в нем угасали
— Ну, пейте же…
К рому никто не притрагивался.
— Приказываю… как командир… Выпейте за живого… мертвого помянуть успеете.
И каждый, словно боясь опоздать, припал губами к колпачку. Выпил до дна и Серезитдинов.
Осторожно приподняв голову Борягина, Метелкин поднес к его губам колпачок. Медленно, тяжело, напрягая последние силы, командир выпил свою долю до конца.
— Ну вот… Теперь легче… Если кому случится быть в моих краях, зайдите… расскажите, как мы… воевали…
Большой сутулый Оршин, которого час назад командир прикрыл своим телом от автоматной очереди, не выдержал и глухо зарыдал.
— Товарищ лейтенант… — Зименко хотел что-то сказать, но не смог, отвернулся в сторону.
И все четырнадцать человек стояли и, не стыдясь друг друга, беззвучно плакали над умирающим командиром.
— Отставить… слезы… — тихо и умиротворенно проговорил командир. — В планшете письмо… Отправьте его… — Все труднее и труднее становилось говорить Борягину. — Из штаба пусть напишут матери… и жене, что убит я не седьмого, а… девятого. Чтоб не портить двойного праздника… — Из затуманившихся, потухающих глаз Борягина по щекам скатились две крупные слезы. — Матери напишите… обязательно… Не седьмого, а девятого…
Командир умолк. По лицу его пробежали серые тени.
Когда в блиндаж вошел врач и следом за ним санитары с носилками, было уже поздно. Пощупав пульс Борягина, врач хмуро произнес:
— Все…
…Похоронили лейтенанта рядом с траншеей, на том самом месте, где он за несколько часов перед смертью стоял, в последний раз в жизни наблюдая, как люди играют в снежки.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.