Лейтенант империи. Часть первая

Четвертнов Александр

— Вы на службе, — мило улыбнулась она, протирая бокал, — не положено.

— Да что ж за день сегодня такой? — протянул Клим в сердцах и проводил заспешившую к другим клиентам девушку взглядом, — то нагоняй, что вы на станции и не предупредили, то….

— На, мой выпей, — я придвинул к нему бокал, — всё равно не буду.

— Нет, — мотнул он головой, — Инга права, не положено.

— Старшая по званию?

— Не, — мотнул он головой, — экспедитор.

— Значит, нравится тебе, — Клим напрягся,

а я внимательней посмотрел на девушку, — симпатичная, у тебя отличный вкус. Ты её уже пригласил на свидание? Или, как с фургоном?

— Слушай, — вскинулся Клим, — у нас непринято между сотрудниками….

— Ясно, — улыбнулся я, поболтав коньяк в бокале, — как с фургоном.

— Ну да, — буркнул он, и одним махом вылакал апельсиновый сок. — Но я это признаю, а признание — это первый шаг к победе.

— Угу, — кивнул я, и обратился к вновь подошедшей барменше, — Инга, а что Вы делаете сегодня вечером?

Девушка легонько вздрогнула. Ротик приоткрылся, а глазки стрельнули в сторону Клима. Миг и она снова смотрит на меня.

— Тоже, что и вчера, хочу куда-нибудь сходить, — она мило улыбнулась, а в глазках заиграл лукавый огонёк. — Клим Евгеньевич, — Девушка обновила сок Разумовскому младшему и отошла в другой конец барной стойки.

— Ты офигел, Туров? — щёки Клима вспыхнули алым, и он развернулся ко мне. — Ты же же….

— Что вчера было, Клим? — перебил я его.

— А?

— Вчера, говорю, что было у вас?

— Тренировка была, — пробурчал Клим, — Допоздна заучивали схемы постов и маршруты движения.

— Короче, ты ей нравишься, и она ждёт от тебя первого шага, — я хлопнул его по плечу и посмотрел на вход в банкетный зал.

Разговор с Разумовским младшим отвлёк от тяжёлых мыслей об ордене и пакостях Вяземского. Позволил немного расслабиться. Надеюсь, он не обидится на мои подколки. Но всё хорошее заканчивается, необходимо возвращаться к работе.

— Ты думаешь? — Клим ещё не уловил смены моего настроения, и задумчиво пялился на спину Инги.

— Это заметно всем, кроме тебя, — я отставил бокал с коньяком, глотнул соку из стакана Разумовского и отвлёк его от любовных грёз: — скажи, а не опасно ли под такую операцию приглашать сюда членов императорского рода? Например, Елизавету Владимировну?

— Так мы и не приглашали, — Клим вынырнул из мыслей, и отодвинул от меня свой стакан, — Вяземский, понятное дело, всем разослал письма, но мы их перехватили, потому ни Елизаветы, ни Кристины здесь не будет. Но ты не переживай, тут безопасно, всё под контролем.

— А это тогда кто? — я указал рукой на вход.

Клим обернулся, и в этот момент музыка стихла.

— Княжна крови Елизавета Владимировна Владимировская, — объявил глашатай.

— Да быть того не может, — воскликнул Клим и достал инфопланшет, — откуда она здесь?

— Вот

у неё и спроси, — Лиза шла сквозь толпу аристократов, словно снежная королева. Они расступались перед ней, отвешивали поклоны, но она смотрела только на нас.

— Тебя тоже неприятный сюрприз ждёт, — протянул Клим, — уверяю, мы с отцом не знали.

Обернулся к нему, затем глянул, куда он смотрел. Нда. Я думал, что Вяземский старший не сможет больше ничего выкинуть? Я ошибся.

— Ростислав Драгомирович, — расплылся в улыбке подошедший к нам Аркадий Всеволодович, — рад видеть Вас на моём приёме.

У него, даже глаза улыбались. Актёрское мастерство прокачено выше всяких похвал. У меня же защипали щеки, и я почуствовал, как в груди поднимается волна бешенства.

— Позвольте представить Вам моего почётного гостя, — Вяземский не стал дожидаться ответного приветствия и сделал очередной выстрел, указав рукой на старика за спиной: — Граф Дариуш Шимонович Ракса.

Глава 26

— Не буду вам мешать, — радушно улыбнулся Вяземский, — Клим Евгеньевич, составите мне компанию?

— Я бы с радостью, да хочу пообщаться с Елизаветой Владимировной, — Клим встал из-за барной стойки и шагнул в сторону Лизы, — прошу простить, господа.

Вяземский пожал плечами, развернулся и, с выражением счастья на лице, исчез в толпе.

— Напыщенный идиот, — обронил Ракса еле слышно, провожая Вяземского взглядом, и повернулся ко мне.

Его фраза помогла успокоиться. Спустила крючок. Воздух проник в лёгкие. Насытил кровь кислородом. Плита гнева прекратила давить на мозг, и я увидел ситуацию со стороны.

Война прошла. Мы победили. Ракса пытался уколоть на прошлом приёме. Говорил намёками и оскорблениями, без угроз, но всё равно получил по шапке. Да и без союзников он ничего мне не сделает: мирный договор превратил его в зрителя. Всё, что ему осталось, это сохранить достоинство и не скатиться на уровень брехливого пса. Не сможет? Это его проблемы. Мне же и злиться на него нет смысла.

Ракса смерил меня оценивающим взглядом. Отметил, что я не собираюсь взрываться.

— Поговорим? — он перехватил свою трость и уселся за барную стойку, не дожидаясь моего ответа.

— О чём? — может я и успокоился, но появилось какое-то чувство брезгливости, потому чуть отодвинулся, но продолжил сидеть так, чтобы не видеть его. Кто-то скажет, что я показал своё презрение. Я же не соглашусь. Равнодушие. Пусть знает, что мне на него плевать.

— Всё равно, хоть о погоде.

Не удержался и повернулся к нему. Глаза прищурены, блестят насмешкой. Лицо сморщилось, а плечи еле заметно подрагивают. Да он веселится!

— Не напрягайся ты так, — хмыкнул Ракса, — не над тобой смеюсь.