Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев
Шрифт:
Пулеметные очереди широко полосовали фасад – словно для острастки лупили. Немногочисленные бойцы Особого отряда заняли оборону: со двора уже доносились автоматные очереди. Попов, крикнув – «рации прикрывать», убежал вниз. Марина подползла к окну – над подоконником, прикрытым мешками с песком, показываться было неразумно, да и так понятно – пулемет, гадина такая, с дома, что через улицу, шьет. У соседнего окна пригнулся водитель, примеривался.
– Со слухового окна лупит.
Вражескому пулемету начал отвечать «дегтярев» со двора – видимо, во дворе было худо – он почти весь простреливался.
– Ты куда?! – крикнула
– Так побьют же, – сержант махнул рукой в сторону задней стены – с тыльной стороны дома доносились взрывы гранат.
Марина выругалась и скомандовала:
– По команде, по пулемету. И сразу падаем. Раз!
Встали, ударили в два автомата и карабин. Марина видела, как ее очередь легла ниже слухового окна, лишь жестяной желоб исковыряла…
– Ложись!
Вновь попадали на пол, усыпанный немецкими бумажками, сержант-радист, видимо, в бою еще не бывший, зазевался – водитель его за шаровары дернул. Но вражеский пулемет не ответил – наверное, напугали.
– Присматривайте! – скомандовала Марина, и, пригибаясь, побежала к двери…
На втором этаже оказалось лишь двое водителей: отстреливались из окон, выходящих во двор и к боковому забору.
– Осторожней, дочка, – предупредил боец в возрасте. – На флигельке, кажись, снайпер.
– Не, у тебя там на флигеле пердун какой-то, – возмутился его товарищ с расцарапанной щекой. – Снайпер с садика бьет.
Марине стало чуть легче – бой внезапный, но славяне паники не допускают. Не то время, научились. Собственный страх подотпустил, Шведова поправила каску:
– Нам бы сюда пулемет – садик прочесать.
– Так он, пулемет, при деле, – заметил пожилой боец.
«Дегтярев» во дворе действительно дал длинную – в полдиска – очередь, еще добавил, но его дробь заглушили новые разрывы гранат – сразу с дюжину…
– Наши их за забором глушат, – объяснил поцарапанный и, приподнявшись, выстрелил в зелень соседнего сада. – Подбираются, суки…
В стену клюнула ответная пуля…
– Я ж говорю, – снайпер, – с удовлетворением отметил боец.
– Может, оно и двое, – не уступал старший.
Марина, наконец, заметила врага – скакнула суетливая фигурка из-за угла флигеля, кинулась к забору. Очередь гада не достала – лишь крутанулся с испуга на месте, шмыгнул обратно. Винтовку бы хорошую – тьфу, трофейная «снайперка» в Севастополе осталась. Трижды ходила Марина на стрельбище, пыталась к оптическому прицелу приноровиться. Конечно, снайпер из товарища Шведовой, как из того продукта боеприпас, но получалось ведь иногда. Убить бы еще одного или двух, пока…
Вообще-то немец на немца не походил – в кепке, без амуниции, только карабин в руках.
– Это кто вообще к нам лезет? – с некоторым опозданием удивилась Марина. – Гражданские какие-то?
– Власовцы они переодетые, – авторитетно объяснил поцарапанный. – Или бандеры националистские. Фрицы их тут уйму расплодили.
– Да какое различье? – пожилой боец выстрелил, мгновенно передернул затвор, добавил. – Ага, лежит голубь…
Марина дала короткую очередь по углу флигеля и перебежала в штабной «зал» – оттуда слышался голос Попова.
– Бегаешь? Воюешь? – с намеком спросил капитан. – На «тринадцатую» [81] живо и группы вызывай. Твой голос командиры знают, без шифра
81
13-Р – советская коротковолновая армейская радиостанция с батарейным питанием.
Атаковать начали, когда Марина еще не успела за микрофон взяться. Уцелевшие бойцы штабной группы отошли в дом, держать связь мешал пулемет, устроившийся в комнате напротив – эхо очередей пробивалось под наушники.
«Чат» ответил сразу – радист послал по адресу, но Марина орала, чтоб «москвича» или Павла Захарыча на связь дали. На миг у рации появился обычно воспитанный Евгений, выматерился, сказал, что скоро будут. «Отель» ответил чуть позже – их радист «прямой текст» игнорировал. Только когда Шведова пообещала ему губастый рот за уши натянуть и о «столбовом майоре» проорала, ответили.
– Что у вас? – голос Коваленко узнать было трудно – то ли осип, то ли давился чем-то.
– Ведем бой в окружении. Противника до двух взводов. Окажите помощь. По возможности…
– Сейчас подойдем. Прямо сейчас. Ма… Мариночка, вы держитесь…
Вот же… циркач глупый. Язык у него заплетается. Марина успела сказать о скоплении противника в садике и за соседним домом. Потом пришлось браться за автомат – сволочи просочились на первый этаж…
…Бойцов на ногах осталось мало, исходил кровью раненый радист, но перевязывать было некогда. Лестницу держал Попов с уцелевшим водителем, а старшина Шведова била по двору: там горел «Студебеккер», дым мешал стрелять, скрывал фигуры, норовящие проскочить, спрятаться за машины. Марина перебегала от окна к окну, перепрыгивала через лежащего поцарапанного бойца – нет, уже не поцарапало – грудь пробита. Старшина ругалась, что лег парень неудобно, и стреляла – экономно, угадывая в черном дыму движение. Изловчилась, закинула гранату к забору, за машины. Непонятно, чего сволочи туда так упорно лезут, но если им надо, значит, не пустим…
…В нагрудном подсумке оставался еще полный магазин, Марина вбила «рожок» в автомат, дернула затвор. Удобные эти подсумки, только стыдно кирасу носить, когда все кругом в обычной форме. Не понимают «потомственные» некоторых элементарных вещей…
Марина выдала экономную строчку по уползающему за горящую покрышку гаду. Со стороны улицы стрекот пулеметов явно усилился – неужели группа подошла? Старшина на миг замерла в дверях: увидела, как пронесся по улице легкий отрядный броневичок – пулемет задран, лупит по крыше. Почти одновременно в переулке по другую сторону горящего двора зарокотало: счетверенная установка бронетранспортера прибывшего «Отеля» прореживала садик…
…Лишние полсекунды стоять никак нельзя. Марина Шведова это понимала. Но она была обычной ростовской девушкой – рядовым советским солдатом, без личного ангела-хранителя и отшлифованного годами боевого чутья. Марина так и не узнала: один был снайпер или все-таки двое.
…Первая пуля попала в плечо, чуть ниже пластины бронежилета и развернула девушку. Упрямая старшина не хотела падать – и вторая пуля ударила в голову – пробитая каска звякнула, ударившись о стену в вылинявших обоях. Марина села, а потом легла в крошку штукатурки…