Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев
Шрифт:
С крыши Женька спрыгнул довольно неуклюже. Блин, и обувь неспортивная, да и надышался порядком. Гавриков, выскочивший из двери, уже исчез в дыму. Земляков кинулся догонять, от ангара палили, но тут в черных клубах и себя-то не разглядишь…
…Забор – Сашка уже протискивался в щель под загнутой жестью:
– Туда гад рванул…
Женька заерзал, подныривая под забор, увидел бегущего по бурьяну Визе – штурмбаннфюрер находился не в лучшей форме – шатало как пьяного…
…Злился товарищ Земляков: на бурьян, нелепые обстоятельства, безрукого расчетчика Гаврикова, упустившего добычу, на черномордых,
…Женька брыкнул ногой – разношенный сапог, болтая подметкой с каблуком, полетел в высокий куст лебеды. Портянка, даром что липкая, тоже слетела. Заскакал товарищ переводчик кособоко, но облегченно. Очень хотелось беглеца между лопаток пулей клюнуть – нашел время, лекарь хренов, в бега пускаться. Там-то и подождать десять минут осталось…
…Не выстрелил Земляков, не столько из-за расчетов высоких и стратегических, как жаль патрона было. Пригодится…
…Два шага всего. Уворачивается, как заяц, Визе, но бегун он нынче неловкий… Еще чуть-чуть, и врезать ему по горбу…
…Женька наступил босой ногой на что-то острое, с проклятьем сделал титанический прыжок и все-таки вмазал прикладом «ксюхи» по фельдграудной спине. Приклад у АКСУ игрушечного веса, но немцу много и не нужно. Свалились в жесткую траву…
– Wo bist du, Karl? [152] – переводчик жаждал врезать прикладом по германским зубам.
– Nein, nein! – Визе норовил заслониться чем-то странным, металлическим…
…Рухнул в бурьян Гавриков, от души ткнул немца стволом «пээма».
152
Куда же ты, Карл? (нем.)
– Не, ну не сука ли?! Да как он развинтился?
Женька сообразил, что в руках штурмбаннфюрера подлокотник офисного кресла с пристегнутым наручником и болтающейся цепью. Эких разнообразных талантов эскулап – умудрился тайком разобрать предмет мебели и рвануть прямо с мебельной деталью и спецсредством.
– Я же говорю – скользкий он. Как черная мамба, – Женька ухмылялся, глядя на негритянскую от сажи харю и бинты беглеца. – Вот какого хера мы за ним бегали? Все равно ведь кончать.
– Nein, ist es nicht das Ende! [153] – хрипел эсэсовец…
…Но это был все-таки конец: бежали от забора черномордые бандерлоги, рассыпались цепью. Уходить от них по пустырю было бессмысленно – разве что за грунтовку успеешь проскочить.
– Ну, по крайней мере, на природе, – нашел повод для оптимизма Женька. – Давай в ту ямку…
Волоча полного нехороших предчувствий Визе, отползли в старую, заросшую колею. Женька выбросил из последнего бастиона оперативников пластиковую баклажку от знаменитого местного пива, поудобнее пристроил автомат:
153
Нет, это не конец! (нем.)
– Я на средних дистанциях, ты на ближних. О клиенте
– Обижаешь. Я МИФИ [154] оканчивал, считать мало-мало умею, – обнадежил Сашка…
…Перекликаясь, приближались бандерлоги. Бормотал молитву Визе.
– И здесь всё не этак, – вздохнул Земляков, заметив двигающиеся по объездной грунтовке машины.
Катил самосвал, за ним ковыляла дряхлая «шестерка». Понятное дело: резерв бандерлогов двинулся в обход, с удобством, надеясь отсечь беглецов от заросшей ложбины. Впрочем, разница небольшая. Патронов семь-восемь в «ксюхе» и магазин в «макарове».
154
Московский инженерно-физический институт.
– Пожалуй, я на мотопехоту переключусь. А ты этих подпускай…
Не стал самосвал приближаться, остановился резко, и с него дали огня. Два пулемета, автоматы…
…Треть черномордых мгновенно срезало, остальные попадали в бурьян, та часть, что поглупее, рванула обратно к забору…
– Это что, кавалерия прибыла? – не поверил отягощенный долголетним изучением точных наук Сашка.
– Бывает и так, – неуверенно предположил Женька, глядя, как ссыпаются с самосвала бойцы. Командовал ими крепыш в новой «цифре» и бронежилете – общего со старинной «амебой» или немецким камуфляжем маловато, но поди не узнай старшего лейтенанта. Весьма громок и свиреп Нерода. Но вовремя подкатили, ничего не скажешь…
Компьютерный старлей захохотал весьма неподобающе для интеллигентного выпускника МИФИ и принялся палить из «пээма» в сторону удирающего противника…
…Самосвал развернулся, попер задним ходом через пустырь и снес кузовом две секции забора. Немногочисленная группа бойцов заскочила следом, трещали автоматные очереди, из крепкого, практически бронированного самосвального чрева лупил РПК…
…Женька в контратаке не участвовал, ковылял к «жигулю», конвоируя Визе. С другой стороны немца пихал пистолетом товарищ Гавриков.
– Остальные? – мрачно спросил Нерода.
– Коваленко подранен, заберем с «кальки» на днях. Остальные там лежат… Забрать бы тела.
– За ними и пошли. Датчик на ваше прибытие сработал, микрофон включился, транслировал, хотя и погано. Успели установить, до того как нас под автоматами в самолет посадили. Пришлось круг делать и незваными возвращать. Вот только ближе группу спрятать было негде – место людное, открытое. Грузитесь, время поджимает…
Самосвал с «мотопехотой» уже катил назад – тела убитых забрали, остатки расчетно-компьютерного стартового комплекса тоже загрузили…
Перед тем как запихивать добычу в «жигуль» на загнанного штурмбаннфюрера напялили бронежилет. Положили между сидений, набились, как шпроты в банку, и ветеран автопрома, чиркая по грунту мостом, покатил к асфальту. Женька оберегал разутую ногу, прижимал колено к переднему сиденью – болела пятка зверски. Нерода обернулся с командирского места, протянул упаковочку влажных салфеток.
– Да мне бы посмотреть, шо там на ноге, – возмутился Женька.
– Посмотрим. В команде медик из ФСПП, только он сейчас с пулеметом – совмещает. А вы рожи вытрите – смотреть страшно…