Лейтенант с одной жизнью

Зверев Сергей Иванович

– Прыгайте, товарищ лейтенант! – снова запел свою нудную песню находящийся над ним боец.

Подняв голову, Валентин уперся глазами в нависшую над ним серую подошву ботинка младшего сержанта.

– Справа, чуть ниже тебя, смотри, куст видишь? – услышал он слова командира группы.

– Он подо мною? – переспросил Стеклов.

– Да, справа.

– Ага, в-вжу.

– «Вжу», – с издевкой в голосе передразнил его командир. – Становись, ясный день, на его корневище, не бойся, он на каменном ребре растет.

– Т-точно, –

вздохнул с облегчением Стеклов, переставляя на него ногу.

Потихонечку перенося на нее всю тяжесть своего тела, он посмотрел вниз. Скол камня, на котором закрепился кустарник, был широким. Валентин попытался перенести к кустарнику и вторую ногу, но в то же мгновение почувствовал, как подсумок с автоматными магазинами обо что-то зацепился, не давая ему двинуться дальше.

«Ы-ы-ы!» – нервозно заревел Валентин, пытаясь поймать хоть какое-то равновесие.

– Лейтенант, не дергайся, посмотри вниз налево, ясный день! – рявкнул Васнецов.

– Что там? – прошептал Стеклов.

– Я там стою. – В голосе старшего лейтенанта снова звучала злость. – Не вдавливайся в камни, лейтенант, это тебе не вата!

– Я за что-то зацепился.

– Ну, что ж, виси, если тебе так нравится, ясный день, а мы пошли дальше.

– Т-товарищ… – вскрикнул Стеклов и, по инерции сделав шаг влево, почувствовал, что подсумок освободился от торчавшего каменного «крючка».

– Фу-у-у! – с облегчением вздохнул он, кинув взгляд на стоявшего внизу Васнецова.

– Ну что, лейтенант, мокрый, ясный день?

– Не понял? – с трудом проглатывая слюну, выдавил Стеклов.

– Сколько тебя ждать?! Пошли дальше… Ну, что там с тобою?!

«Все нормально, все нормально, – повторяя про себя одну и ту же успокаивающую фразу, продолжал медленно спускаться вниз Валентин. – Все нормально, все нормально…»

– Стой, замри! – Приказ Васнецова заставил его вжаться в каменную стену. – Лейтенант, сделай полшага влево! Так, молодец, теперь вправо. Так. А теперь оттолкнись от стены и прыгай вниз.

– Как? – не понял Валентин.

– Расслабься, лейтенант, мы уже спустились, – усмехнулся Васнецов. – Что, мозги у тебя отказали, ясный день? – и похлопал его по плечу.

– Какие мозги? – не понял вопроса Стеклов и, посмотрев себе под ноги, громко ойкнул.

Только теперь он понял, о чем ему говорит Васнецов. Наконец-то закончился этот страшный для него первый в жизни спуск со скалы.

– Опа-а-а, да здесь нас уже ждут! – вдруг прошептал старший лейтенант. – Ложись! Душманская засада!

Вжавшись в камни, лейтенант стянул с плеча автомат и оперся на него рукой, готовый в любой момент кинуться куда прикажет командир.

…Еще пять дней назад Валентин, затаив дыхание, как и все пассажиры самолета, летевшего по маршруту Ташкент – Кабул, смотрел в иллюминатор на склоны Гиндукуша

и раскинутые под ним постройки столицы Афганистана. Сидевший рядом с ним офицер шептал про себя одну и ту же фразу: «Хоть бы не сбили, хоть бы не сбили…»

Нет, такого не должно было случиться, никак не должно. Он не для этого летел в Афганистан, а для того, чтобы служить.

И только после того, как колеса самолета коснулись аэродромных плит, сосед Валентина, капитан-десантник, крепко пожав ему ладонь, громко сказал:

– Все, брат, жизнь продолжается!

Когда прилетевшие пассажиры шли к выходу из аэропорта, Стеклов обратил внимание на ряд стоявших на земле продолговатых ящиков, рядом с которыми стояли солдаты и офицеры. На одном из них черной краской было написано: «Ст. л-т Петров».

– Царствие вам, небесное! – незаметно перекрестился старый подполковник, идущий рядом с Валентином.

– Это – гробы? – спросил у него лейтенант.

– Они самые, – кивнул подполковник.

Несколько раз Валентину Стеклову, курсанту военного училища, будучи патрульным по городу, приходилось выезжать в аэропорт для транспортировки в морг прибывшего из Ташкента «груза 200». Он прекрасно знал, что эти люди погибли не на учениях, как гласила в 1980–1983 годах «легенда», а в Афганистане. Несколько лейтенантов-отпускников, прибывших в город на побывку, заходили в свое родное училище к своим бывшим командирам и рассказывали курсантам о том, что происходило там.

И вот теперь, он, лейтенант Стеклов, сам прибыл на смену старшему лейтенанту Александру Текереву, тяжело раненному в руку. Спас его от смерти бронежилет, пуля попала в грудь и, скользнув по броне, прошила локоть, раздробив кость…

– Что спишь, Стеклов?! – окликнул его командир группы. – Слушай внимательно. Старший в вашей тройке – младший сержант Нечипоренко, ты, лейтенант, подчиняешься ему. Понял? Вместе со своим отделением выдвинитесь туда, – махнул рукой Васнецов в сторону подножия скалы, с которой они только что спускались. – И осторожно, ползком, не высовываясь. Метров в пятидесяти отсюда заберетесь наверх. На месте разберетесь, насколько. Кто знает, где они, эти «духи». Нечипоренко, понял? Займешь там оборону. Вся надежда на вас. И смотри, чтобы не напоролся на растяжки и мины. Вперед!

Вжимаясь в камни, Валентин короткими перебежками двигался за младшим сержантом. Через несколько минут Нечипоренко остановился и начал осматриваться по сторонам.

– Товарищ лейтенант, вы это, не обижайтесь на меня.

– Глупости, – прошептал ему в ответ Валентин. – Я сам еще, как видишь, «чайник».

– Ничего, это поправимо, – улыбнулся Нечипоренко. – Мы по этим скалам почти каждый день ходим. Стоп! – поднял он вдруг руку. – Вроде тихо. Давайте за мной, только без криков, – и, ухватившись за камень, полез на скалу.