Лезвия Судьбы
Шрифт:
Кузнец долго мялся, видимо подозревая что его хотят в чем-то обвинить, но потом разговорился. Его ответом Влад был удивлен. Нет, если бы не последние события связанные с массовыми убиствами эльфов, он конечно, был бы шокирован. А так — просто удивился. Ему открылся еще один аспект этого странного магического мира.
Оказывается, в этом мире, в подземных жителях, кроме гномов числятся еще и темные эльфы. Режутся они с гномами — только в путь, но война войной, а торговать с надземными жителями они не забывают. У гномов рабства нет. Им это запрещают их скрижали. Поэтому они с удовольствием берут в лизинг
Влад задал естественный вопрос: 'Ну а зачем? Где рынок сбыта?'
Ответ заключался в одном из смертном грехов. А именно, в пятом — алчности.
Местные пока не додумались до таблицы Менделеева, а греческий период науки, с умозрительным рассмотрением атомарной структуры, они как-то пропустили даже не взглянув. Поэтому основных металлов было семь:
Медь, железо, серебро, золото, олово, свинец и сера. В умах местных алхимиков сейчас царила ртутно-серная теория состава металлов, согласно которой происхождение всех металлов объяснялось сочетанием серы и ртути.
В первую очередь все пытались добыть серебро и золото. Во вторую — философский камень, который вообще мог сам все синтезировать, хоть из песка. Напомню, что в этом мире, как и в древности на Земле, серебро ценилось выше золота. Именно поэтому, самый главный лесной дух, которого зашибли в начале, сидел на 'серебряной жиле'. Он просто вытянул на себя все самое ценное, что было в земле под его контролем. Или, что вернее, сам обосновался на месторождении. Жители деревни на серебро пока не замахивались а пытались освоить процесс получения золота.
Однако закон эльфов запрещал товарооборот в обмен на благородные металлы, если это были не монеты. Поэтому деревня мало того что занималась контрабандой оружия, но морально была готова еще заняться и контрабандой золота и серебра. Уже давным-давно были готовы тигли и формы для выплавки фальшивых монет.
Человек — такое хитрое и забавное существо, которое везде, где появляется запрещающий закон, начинает заниматься контрабандой. Чем строже закон — тем выше оборот контрабанды. С удивлением можно констатировать, что наблюдается таки прямо пропорциональная зависимость в этом отношении. И неважно, что служит основой — алкоголь, табак, рабы, оружие или джазовые пластинки. Что запретно — то нужнее вдвойне. Тем больше человек готов заплатить за эти блага.
Деревня кузнецов азартно стремилась проникнуть в тайны алхимии и пыталась синтезировать злато-серебро. Нет, конечно прямая магическая трансмутация в этом мире была возможна, но вот цена… Только сильные артефакты могли дать на выходе мощность магической энергии, например, достаточной для превращения ртути в золото. А чтобы зарядить такие артефакты требовалось
Но кузнец, сам того не ожидая, выболтал очередную тайну старосты.
— СКАРВИ!!! — Заорал во всю глотку, до боли в сломанных ребрах, Влад.
Скарви приблизился, недовольно зыркнув в спину спасшегося при его приближении бегством кузнеца. Он был совершенно спокоен. Его позиции были железобетонны. Остров — собственность Влада. Все что на нем — его проблемы. А что было — то было, и теперь его не касается.
— Мудрый Скарви! Так деревня, получается, торговала эльфийским оружием?
— А чем нам еще торговать? Коровьими лепешками? — хохотнул Скарви.
— Контрабанда? — поинтересовался для галочки Влад.
Скарви насупился.
— Мы честно торговали. Купцы в накладе не оставались. А что эльфы не знали — так нам дела нет. Тут столько банок потому что мы потом еще и перепродавали. Может что еще кто на кладбище закапывал.
— Вы были самой южной деревней. Так? Так как же купцы к вам ходили? С трех сторон у вас дикие ваны были? Неужели через эльфийские посты шли по главной дороге?
— Как, как. Как везде. Жертву купцы приносят и проходят. Лесной дух сам дорогу открывает, корни отводит, — пробурчал Скарви.
Тут Влад удивился больше. Коррупция, оказывается, была и у лесных ванов. Воевать вроде как воевали, но от мзды не отказывались. Скарви опять утаил часть существенного прошлого деревни, не считая нужным ставить в известность об этом своего конунга.
— Скарви, мудрый Скарви. А расскажи мне еще чего-нибудь, чего я не знаю. — Ласково попросил снова ново-конунг.
— Мудрость конунга — выше гор! Знания его глубоки как море! Что я могу рассказать Великому конунгу, который и так знает все? А если чего не знает, спросит у своих жен-ведьм. А если ведьмы не знают, то они спросят у кузнецов. А у меня много дел. Вечером мы хороним наших. Тех кто погиб в бою, и тех кого мы решили… перезахоронить. Ты будешь на церемонии?
Скарви мягко намекал, что его уже эти опросы об алхимических комплектующих, мягко говоря, достали. У него ритуальные обряды, священное действо и отправление товарищей в последний путь, а его в контрабанде обвиняют. И не дело конунга заниматься этим расследованием, когда есть настоящее, не терпящее отлагательств, дело.
— Я буду, Скарви. Я обязательно приду, — уверил его Влад.
Конунг продолжил разгребать проблемы. Пришлось срочно решать вопрос с перетаскиванием нескольких наковален, для того чтобы кузнецы наковали несколько лопат — так как их было всего на всю деревню три десятка и они постепенно выходили из строя в результате интенсивного использования. Также нужны были кирки, ломы, носилки и тачки.
Он дал указания по поводу чешуи дракона — ее следовало всю снять и обработать специальным составом. Кузнец ему рассказал, что из чешуек — выйдет отличная броня.