Лгунья-колдунья
Шрифт:
Осенева не притонула. И даже уже вылезла из воды, завернулась в халат, причесала волосы. Вот только дальше этого дело не пошло. Дело сидело на краю ванны, горестно ссутулившись, и плакало. Тихо так, жалобно.
Правда, зубами барабанить перестала. Уже хорошо.
— Согрелась? — Старательно не замечая ручейков слез на щеках подруги, Лана обняла ее за плечи и увлекла за собой. — Теперь пошли, есть будем, пить будем, говорить будем.
Глава 13
Лана
— Давай‑ка сначала поужинаем, а потом ты расскажешь, что случилось, ага? — Лана устроилась рядышком на диванчике и всунула подружке в руку вилку. — Ну, давай пробуй. Оцени в очередной раз мой кулинарный талант. Посмотри, какую классную отбивнушку я зажарила!
Осенева сфокусировала заплаканные глаза на румяной мясной корочке, вздрогнула и, зажав рукой рот, выбежала из‑за стола. Хорошо, что уютный уголок имел два входа‑выхода, иначе все закончилось бы гораздо хуже. Причем при любом раскладе досталось бы сидевшей рядом Лане. Либо на пол опрокинули, либо…
Пострадал роскошный стол.
Лана задумчиво разглядывала вкусно пахнувшее изобилие, не собираясь ужинать без гостьи, когда та появилась в дверях.
— Ну, горе луковое, — девушка озабоченно вгляделась в осунувшееся лицо Осеневой, — давай колись, кто он? Почему не знаю?
— Ты о чем? — вяло удивилась та, не делая никаких попыток вернуться к столу.
— Не о чем, а о ком. Судя по твоей неадекватной реакции на вкусное, всегда любимое тобой мясо, ты, подруженька, беременна! А я вот не знаю, радоваться за тебя или огорчаться, ведь ты, похоже, совсем не рада этому. И еще…
— Подожди, — Лена попробовала улыбнуться, но улыбка пожухлым листком соскользнула на пол. — Я бы в полной мере оценила твое снайперское попадание пальцем в небо, если бы не… — Она запнулась, затем, трудно сглотнув, попросила: — Слушай, убери ты это мясо со стола, а? Не то меня снова вырвет.
— Хорошо, — пожала плечами Лана, скинув мясо на сковородку и закрыв ее крышкой. — Вот, убрала. Надеюсь, против картошки и салата ты ничего против не имеешь?
— В первую очередь я ничего не имею против мартини. — Осенева села на диванчик и, согнув ноги, свернулась жалобным комочком. Тимка немедленно среагировал на настроение гостьи, пристроившись рядом и сочувственно заглядывая ей в глаза.
— Так вот же бокал.
— А можно стакан?
— Что? Полный стакан?!
— Да, — Ленка попыталась залихватски ухмыльнуться, но вместо этого лицо ее перекосилось,
Лана, если честно, растерялась. Совсем. Ее новая подруга вовсе не относилась к кисейным барышням, обильно заливающимся слезами и соплями по поводу и без. Осенева тем и была симпатична подруге, что всегда старалась любую проблему встречать лицом к лицу, не срываясь на истерику. И, если получалось, высмеивать проблему, а обсмеянная проблема уже не воспринимается всерьез, и в нее можно смело метать дротики.
И вдруг — образцово‑показательный приступ бабства! И даже не беременная. Правда, тогда непонятно, почему ее тошнит при виде аппетитно поджаренного куска мяса.
Лана решила переждать, пока иссякнет очередное слезоизвержение, периодически подсовывая подруге бумажные платочки.
А еще — затребованный стакан мартини.
Который, собственно, и вернул прежнюю Осеневу.
Правда, для этого Ленке пришлось вцепиться в стакан обеими руками и выцедить его, рискуя откусить кусок стекла вновь застучавшими зубами. Зато буквально через три минуты после принятия ударной дозы спиртного Осенева прекратила рыдать и даже съела немного салата вперемешку с картошкой.
Потом подняла глаза на Лану и прошептала:
— Вадим погиб.
— Кто? — не сообразила та сразу.
— Вадим Плужников. Один из нашей компании, ездившей на Север. Славные такие ребята, Вадим и Ирина Плужниковы, владельцы охранного агентства, — монотонно заговорила подруга, автоматически наглаживая устроившуюся рядом алабайскую мордень.
— Да‑да, я вспомнила, — Лана участливо, но в то же время с легким недоумением посмотрела на Осеневу. — Жалко, конечно, безумно жалко, когда молодые здоровые люди так рано умирают, но… Ленка, а тебе не кажется, что ты слишком бурно реагируешь не смерть приятеля. Или я чего‑то не знаю? Может, между вами что‑то было?
— Не говори ерунды, — поморщилась Лена. — Вадька, как ты правильно сказала, мой хороший приятель. Как и его жена, Ира. И все остальные из нашей команды. Просто… Понимаешь, сначала Антон, сегодня — Вадим.
— Не вижу связи, ты уж извини. Антона, как я понимаю, убил местный псих. Или ты хочешь сказать, что и Плужникова убили?
— Нет. Здесь все гораздо банальнее — Вадим попал в аварию, не успел выбраться из машины, взорвался бак с бензином, и все. Угли. Там просто жуть какая‑то, — Лену снова затрясло, губы посинели.
Лана торопливо набулькала очередную порцию мартини и подсунула подруге:
— На, выпей.
— Спасибо, — снова обе руки обняли стакан, снова застучали о край зубы. — Понимаешь, я когда увидела все это: серость, дождь моросит, все вокруг промокло насквозь, а он… он все еще тлеет!
— Погоди, — Лана озадаченно потерла переносицу. — Ты что, была там? На месте аварии?
— Была.
— Но как? Откуда? Случайно, что ли?
— Нет, мне Ира позвонила. Ей самой только что сообщили на мобильный, и она побоялась ехать туда одна.