Лгунья
Шрифт:
— Майяри, будь благоразумна. Ты же…
Девушка вцепилась в бронзовое копьё и с треском вырвала его из руки статуи. Глаза Викана ошалело распахнулись, и мужчина умолк, онемев от увиденного. Спрыгнув вниз, Майяри легко, словно бы держала в руке деревянный шест, крутанула тяжеленное копьё и, наставив его на Викана, бросилась в атаку.
До Викана тут же дошло, что перед ним никакая не Майяри. Резко повернувшись боком и уклонившись от атаки, посерьёзневший мужчина знаком велел своим оборотням не вмешиваться и выхватил из ножен длинный кинжал. Стремительно рванув вперёд, Викан коротко замахнулся
Совершенно не обращая внимания на рану, Майяри крутанула копьё и попыталась достать Викана им как дубиной. Мужчина отскочил на безопасное расстояние, лихорадочно соображая, что за чудище перед ним. Девушка, ссутулив плечи, мрачно смотрела на него, окружённая всё разрастающимся дымным облаком.
Вжихнул арбалетный болт. От раны на плече потекла новая струйка дыма, но девушка даже не дёрнулась, когда болт впился в неё. Она будто бы и не заметила атаки, продолжая смотреть только на Викана. Медленно отведя назад руку с копьём, девушка пригнулась к земле, словно готовясь броситься вперёд, и исчезла.
В первое мгновение Викан решил, что у него проблемы со зрением. Даже на секунду испытал лёгкий страх. Всё же ослепнуть, пусть и частично, во время боя… Но уже в следующую секунду он вздрогнул от грохота бухнувшегося бронзового копья и непонимающе уставился уже на него.
— М-да, вовремя мы.
Викан вскинул голову и увидел рядом со статуей Харийда, а чуть поодаль группу городских стражников. Хаги подошёл к копью и поднял со снега сильно потрескавшийся тёмный шар.
— Что произошло? — напряжённо уточнил Викан.
— Я его деактивировал, — просто ответил Харийд, продолжая с большим любопытством осматривать шар. — Правда, мне всегда казалось, что эта штука должна по-другому работать, но я в них мало что понимаю.
— На кристалл ложного образа похоже, — поморщился оборотень, — но он не может быть… таким.
— Теперь может. Тёмные, что эта девчонка творит? — хаги с досадой осмотрелся. — И чего ей спокойно под крылышком харена не сиделось? Он ей что-то сделал? — парень требовательно посмотрел на Викана.
— Сам задаюсь вопросом, — недовольно отозвался Викан, убирая кинжал в ножны. От досады хотелось зарычать. Столько времени потратить на фальшивку!
— Господин, всё в порядке? — рядом возник высокий оборотень из его личной охраны, и Викан неохотно кивнул.
— Да, уязвлено только самолюбие. Что-то моя невеста не спешит бросаться в мои объятия.
— А вы всё ещё хотите жениться? — ехидно уточнил
— О, теперь более, чем когда-либо! — по губам Викана скользнула усмешка.
Невысокий одутловатый мужчина, покачиваясь и пошатываясь из стороны в сторону, кое-как брёл по улице. Раскрасневшееся лицо и мутные, сонно закрывающие глаза говорили о недавних неумеренных возлияниях, а крепкий запах вина только это подтверждал. Ноги заплетались, спотыкались о сугробы и порой отказывались держать. Овчинный полушубок уже весь был в снегу.
Из снегопада неожиданно вынырнул кряжистый оборотень, несущий в руках что-то большое и завёрнутое в одеяло, и мужчины столкнулись. Пьяница грузно осел в снег, а громила, охнув, испуганно вцепился в куль, в котором что-то стеклянно загромыхало.
— Смотри, куда прёшь, пьянь! — гаркнул верзила и опять нырнул в пелену снега.
Охая, пьяница поднялся на ноги, обвёл окрестности осоловелым взглядом и продолжил свой путь.
Под стенами казарм городской стражи силы его окончательно покинули, и мужчина, закрыв глаза, плюхнулся на снег.
— На западную сторону! — крикнул кто-то.
Мимо пробежал отряд городской стражи, спешащий на запад. Они так торопились, что никто не обратил внимания на заснувшего мужчину.
— Рёшка! К городским воротам топай! Возьми только кого-нибудь с собой.
Пьяница резко распахнул глаза и бдительно прислушался. Трезвее он выглядеть не стал, но в его движениях появилась собранность. Встав, он, пошатываясь, побрёл дальше, а на снегу в тех местах, где он опирался ладонями, остались кровяные следы.
Одинокая фигурка, бредущая вокруг казарм, привлекла взгляды немногочисленной стражи, что стояла на стенах на карауле, но, рассмотрев идущего, они тут же потеряли к ней интерес и продолжили дальше всматриваться в снегопад: от начальства поступило распоряжение не терять бдительность. Сбежала то ли важная свидетельница, то ли опасная преступница.
Обойдя казармы, пьяница стал покачиваться куда меньше и не столь правдоподобно. Сразу за казармами начинались хозяйственные постройки. Осмотревшись, мужчина перелез через ограду летнего драконьего загона и короткой перебежкой добрался до двери ангара. Здесь он замер.
Терпение Майяри подошло к концу, и она сбросила щит. Личина пьяницы соскользнула с неё, но вот раскалившиеся от применения силы браслеты продолжали пылать. Упав на колени, дрожащая от боли девушка с едва слышным вздохом сунула руки в сугроб. Стало значительно легче. Дав себе минутку, чтобы окончательно оправиться от боли, Майяри поднялась и, осторожно ступая, направилась к двери ангара.
Дверь была заперта снаружи на тяжеленный засов, который девушка едва-едва сдвинула. Замирая от страха — а вдруг в ангаре есть кто-то из драконьих смотрителей! — Майяри шагнула в тёплую прелую полутьму и тихо прикрыла за собой дверь. В нос ударил острый запах навоза, прелой соломы и лёгкий аромат тухлого мяса — обычный и знакомый запах драконьего ангара. Майяри даже на мгновение почувствовала прилив ностальгии. В конце длинного коридора, с обеих сторон окружённого просторными денниками, слабо теплился фонарь. В денниках же раздавались сонное сопение, вялое порыкивание, копошение…