Лицедеи Гора

Норман Джон

— А ещё они не стоят того, чтобы их записывать, — добавил Лекчио.

— Насколько я знаю, Вы не слишком высоко цените моё мнение в этих вопросах, — заметил я, — но я должен не согласиться с Лекчио.

— Значит, Ты более склонен согласиться со мной? — уточнил Бутс.

— Да, — кивнул я.

— Твоё мнение, — сказал Бутс, — весьма ценно для меня.

— И хотя Ваши пьесы нельзя отнести к великим драмам, того вида, о котором, возможно, мечтает Андроникус, но они — подлинная часть жизненного и живого театра, — сказал

я. — Их место и на перекрестке больших дорог, и в зале Убара, в любом месте, где может существовать театр. В этом смысле они не только часть традиций и истории театра, но и часть человеческой истории, богатой и драгоценной, со всеми их вульгарностями и похабщиной. Было бы трагедией и подлостью просто взять и забыть их.

— Мы не можем допустить, чтобы они были потеряны, — заявил Бутс.

— Я знаю мир, в котором так и случилось, — вздохнул я.

— В любом случае, — сказал Бутс, — я уже дал ей разрешение, и материалы, чтобы сделать, по крайней мере, несколько коротких записей наших сценариев.

— Превосходно, — улыбнулся я.

— Вы считаете меня слабым? — поинтересовался Бутс.

— Нет, — ответил я. — Это — отличная идея.

— Почему Ты захотела сделать это? — спросил я у Телиции, стоящей на коленях рядом с Ровэной.

— Я научилась любить их, — улыбнулась женщина. — Я нашла их драгоценными. Я не хочу, чтобы они исчезли бесследно.

— Давая ей своё разрешение, что так обеспокоило Тебя? — спросил я. — Возможно, Тебе кажется, что Ты слишком снисходителен к своей рабыне. Ну так существует отличное средство с помощью которого, Ты мог бы успокоить приступы своей растерянности.

— И о чём речь? — заинтересовался Бутс Бит-тарск.

— Просто прикажи ей, — объяснил я. — Раз она рабыня, она должна повиноваться быстро и безропотно, а за неповиновение она подвергнется любым наказаниям, которые Ты мог бы захотеть наложить на неё.

— Отличная идея, — признал Бутс. — Телиция!

— Да, Господин, — тут же отозвалась женщина.

— С этого момента и далее, на Тебя возлагается обязанность, вести записи некоторых из наших спектаклей, или же некоторых из выступлений других трупп, буде они окажутся того достойными, — приказал он.

— Да, Господин. Спасибо, Господин, — ответила Телиция, в прошлом член касты писцов.

Я пристально посмотрел на Ровэну и Телицию, и хотя они были рабынями, под моим оценивающим взглядом они опустили глаза, и покраснели.

— Превосходная коллекция шлюх, — заметил я.

— Это точно, — согласился Бутс, с гордостью за своё движимое имущество.

— Тебе повезло, — признал я. — Тебе достались не только две прекрасные актрисы, но и превосходные палаточные девки.

— И это верно, — кивнул Бутс.

Ему действительно повезло. Обе девушки были настолько красивы, что один вид их, прикованных цепью за щиколотку к столбу, мог довести любого мужчину до безумной страсти.

— Я буду скучать, по

всем Вам, — вздохнул я.

— Мы, тоже, будем скучать по Тебе, все мы, — сказал Чино.

— Скормус, — позвал я.

— Да, — отозвался он.

— Я так понимаю, что Андроникус передал Тебе бумаги из Брундизиума, с ключами к шифрам, — сказал я.

— Конечно, — кивнул он.

— Я надеюсь, что они подошли к другим бумагам, полученным мной от той, что прежде был Леди Яниной, и которые я оставил Тебе.

— Полностью, как мы и предполагали, — ответил он, вручая мне пачку бумаг. — Я записал расшифрованные сообщения для Тебя. При наличии ключей, это было не трудно. Я сделал это ещё вчера вечером. Они — все здесь.

— Я очень благодарен Тебе, — сказал я, забирая бумаги.

Безусловно, моей главной причиной визита в Брундизиум было желание найти того, кто нёс ответственность за нападение на меня в Порт-Каре. Правда, в конечном итоге, к моему удивлению, это оказались не Царствующие Жрецы, и ни кюры, а Луриус из Джада, Убар Коса. Если, конечно, верить информации полученной от Фламиниуса из Ара, хотя, по-видимому, бывшего предателем этого города.

— А если вкратце, в чём их смысл? — поинтересовался я.

— Измена Ару, предательство союза, — сообщил игрок. — Кос, подстрекаемый Тиросом, выставляет против Ара многотысячную армию, обученную до совершенства и доставленную на материк на судах Коса и Тироса. Гавань Брундизиума примет объединенный флот вторжения не чиня ему препятствий. Более того, в Брундизиум с течение нескольких месяцев тайно завозили оружие и провиант, необходимые для ведения сухопутной войны. Эта местность становиться районом сосредоточения войск и плацдармом для последующего наступления.

— В свете таких сведений, — заметил Бутс, — уже не вызывает удивления, с чего это в Брундизиуме столь озаботились вопросами безопасности.

— В городе были пожары, — сказал я. — Возможно, часть их складов с провизией для армии вторжения, могла быть повреждена или разрушена, таким образом вызвав задержку начала операции.

— Предположительно эти склады находятся в районе гавани, — заметил Скормус, — так что твоё предположение, скорее всего, несостоятельно. Андроникус и остальные сообщили, что пожары были в жилых кварталах города. Порт ими затронут не был.

— Пожалуй, Ты прав, — скрипя сердцем признал я.

— Теперь многие разрозненные детали соединяются в стройную систему, — сказал Скормус. — Даже такая мелочь, как присутствие винограда Ta, обычно ассоциируемого с террасами Коса, на пиру Белнара, теперь кажется существенной.

— Возможно, самой существенной деталью, было присутствие Теменидеса в Брундизиуме, за высоким столом, причём явно пользующегося расположением Белнара, — напомнил я.

— Возможно, он был курьером, — предположил Бутс. — Игроки могут прийти и уйти, когда и куда им вздумается.