Лицензия на убийство
Шрифт:
Вышел из тачки и открыл заднюю дверь машины.
Ну же... уже поздно отступать. Протянул к ней руки и зачем-то снял очки, оставляя их на кресле и всматриваясь в черты её лица.
Семнадцать.
Ей всего семнадцать. И до восемнадцати она уже не доживёт…
Аккуратно взял её на руки, услышав её стон. По моим расчётам она не должна была очнуться. И я не хотел этого. Смотреть в её глаза, нажимая на курок, я не планировал, даже зная, что она не увидит моего лица. Даже отрицать не буду, что поступал как трус, желая пристрелить её в отключке.
Дорога
Теперь я знал, что мне будет сниться в кошмарах до конца моих дней – ее красивое лицо.
Я нес её на смерть и сам же был её смертью.
Она вновь зашевелилась на моих руках и ее веки затрепетали.
– Нет, нет, нет! Не просыпайся, слишком рано, – умоляюще зашептал я, сильнее прижимая девчонку к себе, продолжая обходить деревья, камни, коряги. Глянул вновь на шрам на ее руке и заметил точно такой же и на второй.
Осталось не далеко до того оврага, где я планировал все закончить. Лишь бы она не проснулась.
Пройдя ещё несколько метров, она стала шевелиться настойчивее и тут же громко застонала, разрезав гробовую тишину леса. Я замер в то мгновение, когда она широко распахнула свои глаза.
Мариинская впадина?
Хуйня…
Её глаза – самое глубокое, что я когда-либо видел в своей жизни. Ядрено неестественно синие глазища уставились сквозь меня.
– Что происходит? – прошептала она, приходя медленно в себя. – Степан, это вы? Я что опять уснула на кухне? – вяло добавила, а потом стала принюхиваться, кратко втягивая носом воздух возле себя.
И тут же её тело все напряглось. Она словно унюхала меня, как тогда в доме.
– Куда вы меня несёте? – уже дрожащим голосом уточнила, зная, что я вовсе не тот загадочный Степан. – Мы что, в лесу?
Она и лес учуяла, хотя здесь так пахло хвоей...
Она затряслась вся, и я, сделав последние два шага, поставил её на ноги. Алина тут же дернулась и отпрыгнула от меня, ударяясь спиной о дерево и прижимаясь к нему. Ее ноги едва ее держали. После инъекции пробуждение было не самым приятным, а еще чувство страха не добавляло ей сил плотно стоять на своих двух.
Она тяжело дышала, пытаясь бороться со своим страхом, мотая головой в разные стороны, словно осматриваясь или ища попытки на спасение.
– Не надо. Убежать не получится, – тихо произнес я, когда она попыталась сделать шаг в сторону.
Время пришло.
Достал пистолет из-за спины и привел его в действие.
Она несколько секунд молчала, а потом обречённо прижалась обратно спиной к стволу дерева, откидывая голову назад и открывая обзор на длинную изящную шею.
– Прости, мне жаль, – попытка оправдаться выскочила сама собой. Я не планировал изливать перед ней душу.
А тяжесть пистолета давила.
– Я так не думаю, – шумно и продолжительно выдохнула она, и словно взяла себя в руки. Ни истерик. Ни криков. Ни просьб. – Ты будешь жалеть об этом, – произнесла она то, что мне уже говорили недавно Андрюха, Кристина
– Я знаю…
Поднял оружие вверх, направляя на нее. Рука дрожала как никогда в жизни. Ни на одном задании на службе мне не было так страшно, и меня никогда не разрывали такие сильные сомнения, как сейчас.
– Тебе лучше опуститься на колени, – сказал я, подумав о том, что когда она будет падать с высоты своего роста, то сильно ударится головой, а я не успею её подхватить, даже стоя всего лишь в двух метрах от нее.
С колен падение будет мягче.
– Я не встану на колени, – запротестовала, смотря на меня своими стеклянными глазами.
Опиздонически глубокими и не живыми.
Красивая. И гордая. Криси она бы понравилась, даже не смотря на большую разницу в возрасте.
Рука задрожала сильнее. Мне нужно было просто нажать на курок, так как я уже давно прицелился в область ее груди. Почти посередине. Лишь немного левее. Туда, где сердце.
– Мне, правда, жаль, – повторил я.
– Это не важно. Лучше умереть человеком слишком рано, чем всю жизнь прожить монстром, – почти неслышно ответила она, назвав меня тем, кем я в действительности являлся.
Через секунду я выстрелил, попадая точно в цель.
Теперь, если у меня спросят, сколько человек я убил, я отвечу: «Одного...»
Потому что только ее я буду помнить.
Глава 21
Обратно я бежал. Быстро. Только убежать от самого себя не получалось.
Всю дорогу домой мой воспаленный мозг разрывался на части, но я отчаянно пытался не вспоминать, как ее глаза медленно стали закрываться сразу после выстрела.
Нет, она не рухнула на землю, как я предполагал, а лишь медленно сползла по стволу дерева, к которому прижималась.
Я все же успел ее подхватить, аккуратно укладывая на землю, когда же она вцепилась в мое запястье, но с каждой секундой ее хватка становился все слабее. Ладонь разжалась окончательно в тот момент, когда она сделала последний вдох.
Я оставил ее там, предварительно сделав фото. Вспышка слишком ярко озарила ночную темноту, а на фотографии было отлично видно расползшееся алое пятно на ее светлой футболке.
Смутно помню, как вернулся в гараж, где пересел обратно в свою машину, предварительно уничтожив пакет с уликами, и почти совсем не помнил, как добрался до своей квартиры.
А вот как сбивал в кровь кулаки об бетонную стену помнил отчетливо. Как и то, что всю стену перемазал собственной кровью.
«Твой Бог тебя не спасти. Твоя душа гнить и страдать. Ты будешь мучиться в муках и гореть заживо. И ты потеряешь все».
Желая как можно больше причинить себе боль, в голове всплыли слова талиба. Перед своей смертью он будто что-то знал обо мне, потому что уже тогда он был прав. Меня не спасет ни Бог, ни чудо. Я уже горел в аду, как он и обещал. Я давно потерял Криси, но сейчас я потерял и себя окончательно.