Лич, который взрывает воздушные замки
Шрифт:
— Ты кто, блядь, такой, чучело? — спрашиваю я у чернокожего существа гуманоидной формы.
Это не человек нихрена, не немёртвый и не обитатель миров Протектората — это что-то другое.
Тварь вдруг ощетинилась шипами и кинулось в решительную атаку.
— Ну, ладно, — пожал я плечами.
Легко уклоняюсь от атаки, пропускаю противника мимо, после чего хватаю за шипастый загривок.
— Будешь сотрудничать, мразь?! — сжимаю я шею этого непонятного субъекта.
Но субъект сотрудничать отказывается.
— Кто ты такой?! — спрашиваю я и пинком ломаю субъекту правую ногу.
Похоже, этот тип неразумный или очень качественно играет неразумного, потому что единственное, чем он ответил на мой вопрос — это яростный первобытный рёв.
Понимаю, что тут нечего ловить и ломаю ему шею.
Обнаруживаю на земле сохранного вида подсумок, показавшийся из-под пыли во время этой короткой схватки. На самом деле, из-под пыли показались керамические кости погибшего солдата, у которого на бронежилете висел этот подсумок.
Открываю клапан и обнаруживаю пистолет АП-30, имеющий калибр патрона 5,6x24 миллиметра и магазин ёмкостью в тридцать патронов. Захар просто такой искусственный интеллект, скромный, сука, поэтому расшифровывается «АП» как «автоматический пистолет»…
Извлекаю из пистолета магазин и вижу, что он полон и патроны, на первый взгляд, в полном порядке. Также обнаруживаю в подсумке два дополнительных магазина.
Пришлось заняться мародёрством, ведь дополнительные магазины я могу понести только между своих булок. Снимаю с костяка пояс, регулирую его и надеваю на себя. Теперь я похожу на какого-то военизированного эксгибициониста.
Все видимые мною штурмовые винтовки повреждены, бронетехника выгорела дотла, а металлокерамические кости побиты так, будто их целенаправленно били молотом или чем-то вроде того — больше похоже, что над уже упокоенными мертвецами измывался какой-то садист.
У одного из убитых солдат обнаруживается относительно целый рюкзак — вот где я буду переносить совершенное сердце.
Перевожу пистолет на автоматический режим и взвожу его затвор. Надо двигаться в Душанбе и разбираться, что за хуйня тут творится…
— Аха! — увидел я, как из воронки от взрыва вылезает очередной хер моржовый. — Я тебя вижу!
Навожу на него пистолет и даю короткую очередь. Пистолет срабатывает исправно — в груди, шее и голове ушлёпка образуются пулевые отверстия. Ушлёпок падает замертво и больше не поднимается.
Делаю несколько шагов и ощущаю, что что-то не так. Непривычно ходить босиком. Мои «Доттерпиллеры», к сожалению, ритуала не пережили…
— Ладно, нехер ныть, пора в дорогу, — произношу я.
/неизвестно когда, Праведная Республика, пригороды Душанбе/
—
По дороге я наблюдал какой-то высокоёмкий пиздец.
Встречались мне места побоищ, где среди взрытой и успевшей зарасти травой земли лежало множество костей и стояло множество подбитой бронетехники.
Деревни, некогда построенные на деньги из республиканского бюджета, лежали в расстрелянных и взорванных руинах, где тоже можно обнаружить множество костей, преимущественно металлокерамических — это значит, что гибли там военные, а не гражданские.
Но конкуренцию металлокерамике составляют и обычные кости, правда, не людей, а минотавров и ещё кого-то. Ну и хитин — местами я наблюдал и остатки хитиновых панцирей.
Блядский Протекторат…
«Пропустил всё самое интересное», — подумал я с лёгким сожалением.
— Стоять!!! — выкрикнул солдат на вышке. — Ни с места!!!
— Да стою-стою… — ответил я. — Без паники.
Из здания КПП вышли двое солдат Праведной Армии, которые сразу же напряглись, увидев меня.
— Что, не ждали?! — заулыбался я. — Ведите меня к начальству!
— Повелитель… — заговорил один из них.
— Вечного правления повелителю! — выкрикнул второй и взялся за рацию. — Лейтенант Ерохин, докладывает сержант Люй!
Начальство прибыло в течение полуминуты.
— Транспорт мне, — приказал я. — Мне надо вновь принимать дела.
К моему удивлению, контроль не спал — мертвецы не посмели даже намекнуть на какие-то выебоны. Я до сих пор их контролирую, несмотря на то, что прошло хуй его знает сколько времени. Всё-таки, я отправил себя в отпуск без содержания…
Пригоняют БТР-120 с 30-миллиметровой автоматической пушкой в башне. Запрыгиваю в десантный отсек и сажусь рядом с охуевшим от такого пассажа наводчиком.
— Ну, чего встали? — спросил я. — Трогай в Душанбе!
Двигатель рыкнул и бронемашина поехала по образцового состояния асфальтированной дороге — кто это здесь сделал? Праведный президент это сделал, хе-хе-хе…
— Какое сегодня число? — спросил я у наводчика.
— Старший сержант Джонс, повелитель! — очухался тот. — Восемнадцатое июля две тысячи тридцать четвёртого года!
— Нихуя себе… — изрёк я удивлённо. — Почти на год пропал… Ладно, не отвлекайся от прицела — вижу, тут как-то неспокойно.
У ворот меня встречала целая делегация. Кодзима, Адам, Литтлджонс, а также братья Гиймо в полном составе — интересно, что они делают в столице в такое неспокойное время?
— Та-а-ак, — вышел я. — Приветствую, орлы!
— Вечного правления, повелитель! — синхронно выкрикнули немёртвые.
— Что новенького? — поинтересовался я. — Какого хрена творится во вверенной вам стране? Расскажете по пути в ванную. Запрыгивайте на броню, потрясите костями!