Личное дело Кати К.
Шрифт:
Итак, вот идея Малыша – пусть робкая, но все же идея: кофе должен сварить Карлсон.
А идея Карлсона совсем другая:
– Как это только можно быть таким ленивым, как ты? – спросил он. – Раз уж ты устраиваешь себе переменку, неужели так трудно сварить кофе?
– Нет, конечно, нетрудно, – ответил Малыш, – но дай мне сказать. Я думаю…
– Не дам, – перебил Карлсон. – Не трать понапрасну слов! Лучше бы ты постарался хоть чем-нибудь
Но Малыш все-таки не сдается – мы все защищаем свои идеи, потому что они нам нравятся.
– Понимаешь, у меня нет опыта, – начал Малыш смущенно, – не мог бы ты… Только огонь развести, а?
Ни в коем случае не критикуем и уж тем более не спорим. Совсем наоборот – не вставая с диванчика, хвалим идею собеседника. А затем описываем условия, в которых эта его идея действительно была бы наилучшей.
– <…> Вот если бы я был на ногах, тогда дело другое, тогда бы я тебе показал, как разводить огонь…
Тут мы делаем плавный переход к описанию реальных условий: увы, реальные условия не таковы, чтобы чудное предложение нашего партнера могло осуществиться…
– …Я бы тебе показал, как разводить огонь, но ведь я лежу, и ты не можешь требовать, чтобы я плясал вокруг тебя.
Затем мы подробно описываем партнеру новую идею, соответствующую НАШИМ реальным условиям. То есть тем условиям, которые подводят к нашей собственной идее.
Итак, мы выдвинули нашу собственную идею, но мы привели к ней партнера такими извилистыми тропами, что он этого не заметил. Он уверен, что ему идут на всяческие уступки, лишь бы он был доволен. И это дополнительно играет нам на руку, потому что нашему партнеру лестно, что мы так уважительно к нему относимся.
– <…> Теперь поставь на огонь кофейник, собери все, что нужно для кофе, на этот вот красивый подносик, да не забудь положить булочки, и продолжай себе подметать; пока кофе закипит, ты как раз успеешь все убрать.
Дальше необходимо закрепить успех. Нам осталось последнее, но очень важное дело: мы хвалим собеседника за НАШУ СОБСТВЕННУЮ ИДЕЮ. Еще хорошо подробно нарисовать собеседнику радужную перспективу, которая откроется перед ним, когда осуществится НАША СОБСТВЕННАЯ ИДЕЯ.
– Скажи, а ты уверен, что сам будешь кофе пить? – спросил Малыш…
– О да, кофе пить я буду сам, – уверил его Карлсон. – Но и ты получишь немного, ведь я на редкость гостеприимен.
Результат использования этой техники удивителен. Ведь мы не только добились своего, но и оставили у партнера полное впечатление, будто он сам немного изменил свою замечательную идею, чтобы привести ее в соответствие с реальными условиями.
КИСА СМОГЛА! Смогла воспользоваться этой техникой…
Мои надежды на лишнее очко не оправдались. Придется признаться: Киса сделала меня как ребенка.
– Сегодня твоя очередь мыть посуду, – сказала я.
– Да-да, хорошо. А то я думала, вдруг не моя… – отозвалась Киса. – Сейчас помою. Мне еще нужно историю выучить. Я буду очень долго ее учить, так долго, что, наверное, засну… А если я буду учить, а ты в это время помоешь посуду, мы потом сможем вместе выпить чай.
Когда я домывала посуду, Киса выскочила на кухню и закричала:
– Два-один, два-один в мою пользу!
Итак, результат использования техник – два-один в пользу Кисы. Бог с ним, со счетом, но так глупо попасться – я-то думала, Киса хочет пить со мной чай, а она всего лишь отрабатывала на мне технику!..
Но и это еще не полная история Кисиных побед. Поздно вечером Киса прямо в прихожей набросилась на беззащитного Диму и применила к нему сразу несколько техник.
– Какое животное ты бы хотел иметь в доме? – спросила Киса.
– Никакое. Я бы хотел иметь в доме никакое животное. Рыбки. Или лучше одна рыбка – это единственное животное, на которое я согласен… – вяло ответил Дима.
Ну вот, в этом доме никакого покоя – сейчас опять начнутся слезы и хлопанье дверьми. Но Киса не закричала и не бросилась к себе, хлопнув дверью, а, наоборот, ласково улыбнулась.
– Рыбка? – переспросила она. – Отличная мысль. Например, меченосец – не лает, прививки делать не надо. Да, папочка, ты прав.
Киса отвернулась, сунула руку в карман и быстрым вороватым движением потерла щеки.
– Мне учителя каждый день говорят, что я бледненькая… Правда же, Катя, я бледненькая?
Да, конечно. Щеки у Кисы накрашены белой краской, не так сильно, словно она гот, а слегка. Выглядит вполне натурально.
– Пожалуй, ты бледновата… – Дима взглянул на нее профессиональным взглядом и сделал назначение: – Гулять по часу в день.
– Хорошо, я буду гулять с меченосцем по часу в день. Ты, как всегда, прав, папочка, – рыбка лучше всего. БЫЛА БЫ лучше всего. Правда, с меченосцем страшновато гулять, когда темно… Для прогулок нужен охранник. Вот ты, папочка, кого ты больше хочешь, ротвейлера или московскую сторожевую?
Дима вздохнул.
– А можно хотя бы маленького охранника? – робко спросил он.
– Можно, – разрешила Киса. – Мы все сделаем, как ты хочешь. Если ты хочешь таксу, возьмем таксу. Кроличья такса весом три с половиной килограмма. Размером с ботинок.
– Вот так-то… – удовлетворенно сказал Дима и потрепал Кису по плечу. – А то меченосец, ротвейлер… Такса. И не думай, что ты когда-нибудь сможешь меня перехитрить.
По-моему, я вложила слишком сильное оружие в Кисины цепкие лапы…