Личное дело майора Власовой
Шрифт:
– Тебе надо в больницу, – я закусываю губу.
– Нет. Куда угодно, только не в больницу. Мне сейчас ни к чему внимание полиции.
6. Ангелина
– Ты ещё и от полиции бегаешь? – скашиваю я взгляд на пижона, но он в ответ лишь стонет, сильнее стискивая раненный бок. – Эй, ты только не помри здесь, ладно?
– Не… помру… – кряхтит он с усилием. – Только в больницу не надо…
Я выругиваюсь сквозь зубы и закатываю глаза. И что мне с ним теперь делать?! К себе домой не притащишь: во-первых, я не
Таунхаус Ярика пустует с тех пор, как они с Ритой перебрались в пригород. Мне нужно будет только заскочить домой за запасным комплектом ключей, взять немного сменной одежды и придумать до понедельника благовидный предлог на случай, если мой спутник не очухается за завтра. Я уверена, что Власов не решит заскочить проверить обстановку или что-то в этом духе. Не такой человек. Поэтому пока это единственный доступный вариант. По крайней мере, пока я не осмотрю рану и не решу, что делать дальше.
Придумав подобие плана, я испытываю облегчение. Сейчас подлечу соколика, разузнаю его тайны и отвезу в отдел. Ну, а если ему станет совсем худо, отвезу в больницу. Исход будет всё равно один: я допрошу и узнаю его тайны.
В моей голове наигрывает весёлый и бодрый мотивчик весь путь до города. Трасса пуста, и я гоню на предельно допустимой скорости до самого железнодорожного переезда, но чуть сбрасываю скорость на городских улицах.Сейчасвнимание дпсников мне ни к чему.
Подъехав к дому, я смотрю на Юджина. То ли спит, то ли без сознания. Надеюсь, всё же спит. Помявшись несколько минут, я оставляю его в запертой на парковке машине и бегом припускаю к квартире.
Там хватаю всё, что попадается под руку и теоретически может мне пригодиться. Что-то, что поможет создать иллюзию, что мой дом – это дом Власова. Что-то, что может потребоваться для лечения на скорую руку: иголка, нить, антисептики, антибиотики, несколько упаковок стерильных бинтов, жаропонижающее средство. Я запихиваю в сумку чистые простыни и полотенца. Мне придётся быть аккуратной… на всякий случай. Что угодно может пойти не так, мне ли не знать!
Собрав сумку, я наскоро переодеваюсь, хватаю ключи и торопливо сбегаю по лестнице вниз. Юджин даже не колышется, когда я устраиваюсь за рулём, поэтому мне не приходится ничего объяснять.
До власовского дома удаётся добраться без приключений, но окончательно выдыхаю я лишь скрывшись в гараже.
Изучаю мужчину. Дыхание, хоть и слишком замедленное, с перебоями, но не вызывает у меня опасений, поэтому я иду через кухню внутрь, чтобы подготовиться.
Сомневаюсь, что мне удастся затащить Юджина на второй этаж. Я освобождаю от постельного белья и покрывал кровать в гостевой спальне первого этажа, застилаю полиэтиленом и своими простынями. Раскладываю на прикроватной тумбе содержимое аптечки и возвращаюсь в гараж.
–
Он морщится, но выдавливает усмешку:
– Не дождёшься. – И тут же распахивает глаза, подозрительно озираясь по сторонам. – Где мы?
– Это не больница, не боись. – Протягиваю ему сложенное в несколько раз полотенце. – Вот, зажми.
– Бесполезно. – отмахивается он. – Дырка сквозная. Не с этой, так с другой стороны потечёт.
Я закатываю глаза и даю ему второе полотенце.
– Ты ни за что не зальёшь мой пол кровищей!
– Как скажешь, Ангелочек! – коротко усмехается он, болезненно морщась. – Ну, веди!
Поглядывая на него с сомнением, я медленно иду в дом, в подготовленную спальню. Вроде крепкий, надеюсь, и правда не помрёт.
Брезгливо морщась, я помогаю пижону раздеться. Не могу не отметить великолепное телосложение, все восемь идеально вылепленных кубиков пресса, широкие плечи, впечатляющие бицепсы, которые отчётливо видны даже в расслабленном состоянии. Хорош, словно греческий бог, зараза!
– Есть какое-то зеркало, Ангелочек? – спрашивает Юджин.
– Тебе зачем? – с подозрением спрашиваю у него.
– Посмотрю, насколько всё хреново.
– О, нет! – я закатываю глаза. – Давай лучше я.
– Без обид, детка, но я не уверен, что ты разбираешься в таких болячках! – он смеётся, хватаясь за бок, и я испытываю прилив раздражения. Самодовольством так и блещет! Придурок!
– Тебе повезло, милый, – говорю ему гнусавым голосом, надувая губы, как у безумной мультяшной утки. – Считай, что я – твоя горячая медсестричка…
– А мне уже нравится эта игра! – с придыханием говорит мужчина, и я хихикаю, обильно смачивая перекисью бинт. Сейчас я собью с него спесь!
С силой вжимаю в рану бинт, и мачо взвывает от боли.
– Ну, тише, тише, – ласково успокаиваю его. – Ты же не маленький, чтобы плакать над какой-то вавкой!
– Ты специально, да? – с обидой протягивает пижон.
Я усмехаюсь:
– Нет, даже не знаю, с чего ты так решил!
– Всё ты понимаешь! – он закатывает глаза. – Могла бы быть и понежнее с будущим мужем.
– Понежнее? – мурлычу я, лёгкими движениями смывая кровь с кожи вокруг ранения. – Вот так?
– Да, так – самое оно.
– Ты же понимаешь, что вечно так не будет? – с улыбкой заглядываю ему в лицо. – Тебе будет больно, или мы можем прямо сейчас поехать в больницу…
– Нет. Я же сказал: никакой больницы, Ангелочек! Считай, что я хотел проверить, всегда ли ты такая колючая, и проверил. Не всегда. А теперь делай, что надо. Покончим с этим скорее.
Он закрывает глаза и стискивает зубы, готовясь к моим нехитрым манипуляциям. Я не испытываю никаких эмоций при виде крови и мяса. Всё это я уже видела неоднократно. Монотонно выполняю уже знакомые действия: промыть от излишков крови и соринок места входа и выхода пули, стянуть края ран несколькими аккуратными стежками, обработать вокруг зелёнкой, покрыть толстым слоем антисептической мази, наложить плотную стерильную повязку.