Личное дело майора Воскресенского
Шрифт:
Зарецкий клацает мышкой, молчит. Я брожу по его идеально вылизанному кабинету. Издеваясь, двигаю предметы, переставляю местами какие-то дурацкие бесформенные статуэтки, перевешиваю дипломы и лицензии в стеклянных рамках.
— Макс! — не выдерживает он. — Оставь в покое мои вещи!
— Ты не отвлекайся. На то, чтобы договориться, у нас с тобой есть, — смотрю на экран мобильного. — Сорок минут. Ровно через сорок минут первая папка упадет на почту сразу нескольким известным тебе фамилиям. Им понравится такой подарок.
—
— Ну ты же знал, с кем связываешься. Да и действую я сейчас твоими методами.
— Откуда у тебя все это? — цвет его лица сильно изменился.
— Ты забыл, кто хозяин всей твоей информационной и не только безопасности? У меня есть доступ туда, куда его нет даже у тебя, — немного самодовольно улыбаюсь. — Так что, братишка? — язвлю. — Мы договорились?
— Где гарантия, что все это не уйдет по адресам? — Зарецкий наконец включил бизнесмена.
— Мое слово — твоя гарантия, Влад. Ты знаешь, что я всегда его держу. Юна и Дёма — моя семья. Я за них буду рвать всех без исключения. Но мне правда хотелось бы договориться с тобой и разойтись мирно. Ты ж вроде как тоже моя семья, — ухмыляюсь.
Его передергивает. Встает. Подходит к сейфу. Открывает. Достает оттуда папку с бумагами. Кидает ее на стол.
— Здесь все. Договор, расписки, обязательства. Копий нет, можешь проверить. Сволочь же ты, Воскресенский, — садится в свое кресло.
— Никогда больше не пытайся угрожать мне или моим близким, Влад. И найди себе, в конце концов, подходящую женщину! Ту, которую тебе не захочется переделывать. В этом есть кайф, поверь мне.
— Уйди, — просит он, закрывая глаза. — Простой уйди сейчас, майор! Я в твои личные дела больше не лезу. Надеюсь, в бизнесе мы тоже больше не пересечемся.
— Удачи тебе, Влад.
В ответ получаю подростковый жест — два средних пальца. Улыбаюсь, ухожу. Камиль пьет кофе и кадрит секретаршу Зарецкого. Весь флирт мигом сходит на нет. Друг поднимается, увидев меня.
— Ну как?
— Нормально. Я же говорил, что Зарецкий хоть и чокнутый, но совсем не дурак. И когда надо, умеет правильно расставлять приоритеты.
Сжав крепче папку, иду еще в один кабинет в этом здании. К отцу Юны. Я ведь обещал его наказать за то, что продал дочку Владу. Для него у меня тоже есть флешка. Не такая грандиозная, как для Зарецкого, но и «звезда» у нас гораздо меньшей величины.
Эпилог
Юна
Яркое солнце бликует на воде и щекочет нос. Тру его пальцами, чтобы снова не чихнуть. Максим ворчит. Говорит, я всю рыбу им с мальчишками распугала. Демьян вытаскивает пустую удочку. Расстроенно вздыхает. А вот Намиру повезло больше. На его крючок попалась небольшая рыбешка.
— Папа! — радостно кричит мальчик и срывается к Эмилю.
Макс смеется, глядя ему вслед. Вот такая несправедливость. Мне и чихнуть нельзя, а им…
Мужчины!
Эмиль
Рядом с парнями крутится Саша. Муж иногда рычит на нее, чтобы не лезла под руку.
— Мясо — не женское дело! Брысь отсюда, — шлепает ее по попе Эмиль.
Намиру и Дёме больше не интересно медитировать с Максом у воды. Они с удовольствием перенимают опыт у других мужчин этой большой дружной компании.
Камиль отсыпается в одной из палаток. Парни говорят, он последние несколько ночей почти не спал. Какие-то проблемы. Девочкам опять знать не положено. Мы его поднимем, когда все будет готово.
Подхожу к Максиму. Обнимаю его за шею, целую в колючую щеку. Откладывает удочку, тянет меня за руку к себе. Сажусь рядом на мягкую прохладную траву. Переплетаем наши пальцы в замок.
— Юн, давай малыша родим, а? — поворачивает ко мне голову. — Я дочку хочу. Или еще одного сына. А то пока ты учебу свою закончишь, мне будет аж сорок два, — сокрушается он.
Я стараюсь не выдать себя слишком сияющей улыбкой. Сюрприз ему хотела вечером сделать, объявить при друзьях важную новость, чтобы мой мужчина погордился перед всеми. Теперь не знаю, дождаться или все же сказать сейчас.
Он трется носом о мою щеку, целует, скользит губами к ушку, щекочет его своим горячим дыханием.
— Макс! — смеясь, уворачиваюсь от дразнящих и хулиганистых прикосновений.
Он обнимает за талию и одним движением роняет меня спиной на траву. Прижимает собой и просто смотрит в глаза, поглаживая пальцем скулу и губы.
— Сдаюсь, — выдыхаю, упираюсь ладошками в твердую грудь.
Максим садится, протягивает мне руку. Цепляюсь за нее и тоже сажусь.
— Ты станешь папой, — шепчу ему в ухо.
Замирает. Медленно поворачивается ко мне лицом.
— Повтори, — хлопает своими густыми ресницами.
— Я беременна, Макс. Около семи недель назад кто-то был очень голодный и несдержанный. Забыл все на свете, — стараюсь не смеяться над его выражением лица. Брови так смешно ползут вверх.
— И ты молчала, — выдавливает из себя.
— Я узнала пару дней назад. Мы с Сашей к врачу ходили.
Макс переводит взгляд на нее. Я тоже. Сашка, смеясь, отворачивается. Поняла, что я ему рассказала.
— И молчала! — продолжает он.
— Сюрприз сегодня хотела сделать…
Мой зеленоглазый кот не дает договорить. Он вжимается в мои губы поцелуем. Чувствую, как дрожит. Неожиданно. Так сильно волнуется. Бережно прижимает к себе. Скользит ладонью на живот, утыкается носом в волосы и замирает. Слушаю, как Макс тяжело дышит.