Личное дело Мергионы или Четыре чертовы дюжины
Шрифт:
Во-первых, было жаль Австралию, которая, скорее всего, не выдержала бы столкновения столь мощных магических сил. Кенгуру, утконосы, Большой Барьерный Риф – человечество уже как-то привыкло к этим милым безделушкам.
Во-вторых, не было уверенности, что Австралией все и ограничится.
В-третьих, раз уж никто не атаковал сразу, то кричать «Ура!» и ни с того ни с сего бросаться на врага после нелепого переминания с ноги на ногу было совсем уж нелепо.
И увести войска не представлялось
Битва народов все больше напоминала очередь за пивом на пляже в Гурзуфе в 1986 году.
Но, как известно, исход великих битв решают гениальные одиночки.
Если бы этот человек родился в XVIII веке, он стал бы Наполеоном и захватил Европу. Если бы в I тысячелетии до нашей эры – стал бы Александром Македонским и захватил полмира.
Но Сен Аесли родился в конце XX века. Поэтому когда Сен, не оборачиваясь, зашагал к врагам, он захватил с собой только белый флаг.
Глава сорок девятая
Сен Аесли приводит атрибут парламентерства в полную негодность
Начало переговоров с этими козлами прошло в атмосфере взаимного уважения и доброжелательности.
– Сен! Куда! – завопил Порри. – Там не наши!
– Предатель, – изумленно прошептал Клинч, – да я его своими руками…
Майор в отставке посмотрел на свои руки и начал тереть ими глаза. Ничего не изменилось: Сен Аесли шагал в сторону неприятеля с белым флагом наперевес.
– Перегрелся, – ахнула мадам Камфри и хлебнула средства от солнечного удара.
– Неустойчивая психика ребенка, – завел свою шарманку Харлей, – подавленная огромным количеством смертельно опасных животных…
– Из строя никому не выходить! – Мергиона пресекла попытки Клинча и МакКанарейкл броситься на помощь другу-предателю.
– Правильно, – поддержал ее Лужж. – Ситуация накалена до предела. Любое резкое движение может спровоцировать противника.
– Накалена, это точно, – пробурчал Развнедел, в сотый раз пытаясь охладить себя заклинанием Виски-со-льдом-но-без-виски.
Впрочем, противника сейчас не могло спровоцировать ничто: он тоже впал в ступор и беспрепятственно пропустил храброго мальчика в свои ряды.
Армия Мергионы снова погрузились в молчание, тайком выколдовывая себе то мороженое, то холодное пиво, то Снегурочку.
– Мой дед, – сказал Развнедел, – во время
– Сен, похоже, тоже, – заметила Чиингииха.
Действительно, от вражеского стана, сжимая белый флаг, бодро шагал Аесли.
– Противоборствующая сторона готова сесть за стол переговоров, – важно произнес он. – А то у них уже ноги болят. А вы согласны?
– Ну-у-у, – протянула Мергиона, с трудом сдерживая желание запрыгать от радости, – раз они выступили с этим предложением…
– Они не выступали, – перебил ее Сен. – Это я выступил. Так вы согласны?
– Вот пусть и не выступают! – приободрился Клинч. – Мы готовы принять капитуляцию на любых условиях, включая контрибуцию в размере командировочных!
– Глупость! – фыркнула МакКанарейкл. – Сам придумал? Давайте скорей договариваться, пока я кого-нибудь не пришибла.
– Я скажу, что вы в принципе не против, но необходимо уточнить условия, – решил Сен и отправился в обратный путь.
– Сен! – закричала ему вслед Чиинпшха. – Надень что-нибудь на голову!
Аесли гордо дернул плечом. Порри что-то шепнул Филимону, и тот взмыл в воздух, прикрывая собой Сена от вечернего, но все еще жаркого австралийского солнца.
– Какой он умный, – прошептала Мергиона.
– Еще бы! – сказал Порри. – Искусственный интеллект третьего поколения!
Мерги странно посмотрела на Гаттера и вновь перевела взгляд на удалявшегося Аесли.
Следующее требование противника всех озадачило.
– Нейтральный посредник? – переспросила МакКанарейкл. – Где мы его возьмем? Здесь все при деле.
– Может, какого-нибудь нейтрального кенгуру поймать? – предложил Развнедел.
– Тогда уж лучше коалу, – сказала мадам Кам-фрн. – Нейтральный безобидный зверек.
– Это коалы-то безобидные! – возопил Харлей. – Это же страшные зверюги!
– Да, коалы не годятся, – согласился Сен. – Они, в смысле не коалы, а Объединенные волшебные силы, согласятся только на известного авторитетного мага, который не выступил ни на чьей стороне, у которого нет родственников или сограждан, выступивших на чьей-либо стороне, от которого даже нельзя ожидать, что он мог бы выступить на чьей-либо стороне… ну и так далее.
– Кто-нибудь из римского пантеона? – предположил Лужж. – Они вроде не участвовали.
– Увы, – покачал головой Аесли, – греки заранее выразили протест.
– По-моему, они не хотят мириться, – сказала довольная Кали.
– Да, задачка, – сказал Браунинг. – Найти авторитетного мага, который ухитрился остаться нейтральным, когда весь мир чуть не полетел вверх тормашками… Глория Мунди!
– Это кто? – спросил Порри.