Личное дело
Шрифт:
Когда в 1992 году Шеварднадзе решил вернуться в Грузию, он был, в общем, неплохо встречен, пожалуй, большей частью населения республики. Но ни мира, ни успокоения в Грузию Шеварднадзе не принес.
Конфронтация была продолжена, открывался один фронт за другим. Люди и группы лиц с другими политическими оттенками немедленно подверглись преследованию. Его обещания ничего хорошего для Грузии не принесли, Грузия продолжала катиться вниз, в пропасть. В результате ее народ оказался в исключительно тяжелом, плачевном состоянии: голод, разруха, кровь, жертвы, изгои, похищения женщин, детей, стариков и бесконечные военные конфликты, войны, войны.
Представители
Внешняя политика Грузии отличается крайностями, непоследовательностью, отсутствием всякого реального учета действительности.
Ничего не получалось у Шеварднадзе на Западе, а ведь он рассчитывал, что его личные связи помогут решить многое. Какой грубый просчет! Какая наивность! Таким людям нет места в большой политике, поскольку они не имеют чувства реальности и не понимают, что сугубо личные отношения в большой политике играют невероятно малую роль.
Помню, в свое время на мой вопрос, может ли Грузия прожить без России, Шеварднадзе ответил, что вполне, но не больше десяти дней, после этого Грузия просто начнет погибать. И все же, на словах понимая ситуацию, Шеварднадзе тем не менее довел дело до разрыва связей между Грузией и Россией, отчего пострадала, конечно, и Россия, но в меньшей мере, а грузинский народ оказался в нищете, голоде, в ужасных страданиях.
Несчастье Грузии — тоже следствие той большой беды, которая обрушилась на бывший Советский Союз. Каждый может спросить себя, зачем нужно было разрушать государство? Зачем нужно было всем нам разбегаться в разные стороны? Безответственными заявлениями провоцировать межнациональные конфликты, гражданские войны то в одном, то в другом регионе нашей страны? Зачем испытывать судьбу, сворачивать с того пути, по которому наши народы шли веками и добивались многого?
Трагедия Грузии — трагедия всех грузин, других национальностей, населяющих Грузию, обернется драмой и для самого Шеварднадзе. Вряд ли будут положительными итоги его деятельности на посту президента: слишком тяжелы ранее совершенные им ошибки.
Нельзя сказать, что только ближайшее политическое окружение в лице Яковлева и Шеварднадзе оказывало влияние на Генсека. Долгое время рядом с Горбачевым находился еще один человек, придерживающийся прямо противоположных взглядов на развитие нашего общества. Речь идет о Егоре Кузьмиче Лигачеве.
Во многом именно благодаря Лигачеву удалось в течение некоторого времени удерживать Горбачева в определенных рамках, не допускать откровенных авантюр, на которые толкали страну «прорабы» и «архитекторы» перестройки. При этом сразу хочу подчеркнуть, что Егора Кузьмича отнюдь нельзя считать тем замшелым консерватором, которым его представляла и представляет послушная «демократам» пропаганда. Лигачев на первых порах активно воспринял перестройку, понимал необходимость перемен, но выступал при этом за взвешенный подход к реформам, лишенный перегибов.
Лигачева я узнал поближе сравнительно недавно — когда был назначен на должность председателя КГБ. Раньше слышал о нем как о твердом партийце, энергичном человеке, придерживающемся определенной линии.
Нельзя сказать, что ему было чуждо новое. Пожалуй, так не скажешь. Для него характерно было другое — он с трудом расставался со старым стилем и методами работы, политическими, экономическими
Лигачев был сторонником сильной исполнительной власти, но возражал против того, чтобы отдавать на откуп Совету Министров решение всех кардинальных вопросов. Часто на этой почве между ним и Рыжковым возникали споры, которые какое-то время отражались даже на их личных взаимоотношениях. Лишь гибкость Горбачева спасала от открытых политических конфликтов, вернее, он, как всегда, уводил от них.
Надо отдать должное Лигачеву — о негативных последствиях некоторых решений он предупреждал, советовал не торопиться, предлагал путь постепенных перемен. Но вера в силу партийных решений, административно-командных методов в нем была велика, и тут явно сказывалась его приверженность старой практике.
Движимый стремлением «оздоровить» общество, он поддерживал мощную, грубую по методам реализации, антиалкогольную кампанию. Был лихо просчитан весь «позитив» от нее.
Пьянство давно стало бичом — социальным, моральным, экономическим. Причин много — исторические корни, социальные условия жизни, просто неустроенность, отсутствие особого подхода к борьбе с этим злом и многое другое. Поэтому дело не в объемах производства спиртного.
Кампания начиналась на глазах у всех, сомневающихся было много, довольно точно прогнозировались негативные последствия.
Разведка направляла наверх заслуживающие внимания иностранные оценки крупномасштабной антиалкогольной кампании. В них содержались весьма серьезные предупреждения о том, что нас ждет, и вероятный ущерб предсказывался довольно точно.
На подобные прогнозы поначалу не обращали внимания. Но сама жизнь, возникшая напряженность, недовольство среди широких слоев населения заставляли отступить, постепенно спустить кампанию на тормозах.
Волюнтаризм и на этот раз дорого обошелся государству. Но были ли сделаны выводы из случившегося? Жизнь показала — нет. И пока не утвердится в нашей стране совершенная правовая система управления, волюнтаризм сохранится как реальная угроза, со всеми его негативными последствиями.
Кстати, сейчас всякой борьбе с пьянством положили конец. Никогда в России не было такого разгула пьянства, какой наблюдается в настоящее время. Пьет немало людей, и стар, и млад, пьют все что угодно. Люди лишаются здоровья, жизни (только в 1993 году от отравления недоброкачественными напитками погибло около 45 тысяч человек!), портят свой генофонд, страдают дети. Все это неизбежно отразится на будущих поколениях.
Средства массовой информации упорно молчат по этому поводу. Ни разу за последние три года не было ни одной серьезной попытки взяться за решение этой проблемы, хотя все понимают, что она приносит огромный вред нашему обществу. Что за причина? Видимо, неудобно заниматься борьбой с пьянством, когда перед глазами всех россиян стоит положительный пример отношения к спиртному. Ненароком могут обвинить и в неуважении к высокой личности со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так что лучше не связываться, пусть себе хоть зальются.