Личное развитие для умных людей

Вы помните, когда в первый раз заинтересовались личным развитием? Я определенно помню. Это было в январе 1991-го, когда я сидел в тюремной камере. Меня только арестовали за воровство в крупных размерах. Это была не первая встреча с законом, так что я знал, что меня ждут проблемы. Мне было 19 лет.

Я начал воровать после переезда в Беркли в Калифорнии, во время первого семестра

в Калифорнийском Университете Беркли. Я воровал не для денег или для репутации, я воровал ради острых ощущений. Я пристрастился к всплеску адреналина. Желание украсть было настолько сильным, что магазинные кражи стали частью рутины, не более, чем кофе эспрессо каждый день. Обычно меня не волновало, что красть, меня привлекал сам акт. Во время обычной прогулки, я крал десяток шоколадных батончиков, а затем оставлял их в общественном месте, полагая, что кто-нибудь съест их. Я не ел конфеты, потому что считал их нездоровой пищей.

Пока я сидел в тюрьме, в течение нескольких дней в январе, ничего не делая, кроме того, что купался в собственной глупости, реальность ситуации, в которой я находился, обрушилась на меня. В школе я был отличником, президентом математического клуба, и капитаном команды по Академическому Десятиборью. Мое будущее в информатике в целом выглядело невероятно светлым, но каким-то образом я порвал его на кусочки. Теперь я планировал, провести следующий год или два за решеткой.

По возвращении в свою квартиру после трех дней в тюрьме, я получил письмо из университета, информирующее в недвусмысленных выражениях об исключении. Видимо учебные заведения делают такого рода вещи, если не показываться на занятиях и ваш средний балл по учебе начинается с десятичной после запятой. В тот момент я понял, что есть два основных варианта, как поступить в такой ситуации: повзрослеть или сдаться.

В течение следующих нескольких месяцев, ожидая суда, я находился в полной панике. Почти каждый день я просыпался после полудня. Я играл в видеоигры дни напролет, иногда в течение 18 часов. Речь идет об играх NINTENDO с одним игроком, а не о многопользовательских онлайновых играх. Сложно чувствовать мотивацию, когда ожидаешь попасть в тюрьму на некоторое время.

В конце концов, мне обеспечили адвоката, и я встретился с ним в его офисе, чтобы обсудить мое положение. Прежде чем я успел открыть рот, он сказал, «Стив, я ознакомился с делом, и поскольку это твое первое преступление, я уверен, мы сможем добиться перевода его в разряд мелкого воровства. Если ты признаешь вину, то получишь смягчение обвинительного приговора и в конечном итоге обойдешься общественными работами. Я хорошо знаком с окружным прокурором, и уверен, что он пойдет на это. Я решительно против разбирательства в суде, так как доказательства против тебя неоспоримые, ты был пойман с поличным».

Мои мысли сразу же пришли в движение. Первое преступление? Не сбивает ли он меня с толку? Почему он думает, это мое первое преступление? Знает ли он о прошлых преступлениях? Если он думает, что это первое преступление, будут ли другие в суде думать также? Следует ли мне внести ясность в его серьезное заблуждение?

Пока я решал, как ответить, я услышал голос в голове: Держи язык за зубами! Я осознал, что если я скажу сейчас, это может иметь негативные последствия позже, но существовала и слабая надежда, что последствия будут положительными. Я понял, что в худшем случае, адвокат будет очень зол в конце, но в лучшем случае все было слишком хорошо, чтобы пройти. Крупное воровство является уголовным преступлением; мелкое воровство только мелким преступлением. Я

решил, что должен рискнуть. Риск был слишком знакомым времяпрепровождением.

Несколько недель спустя мы пошли в суд, и я страшно нервничал. Мой план заключался в том, чтобы держать язык за зубами, насколько это возможно, и сказать как можно меньше. За пределами зала суда, я просмотрел документы по моему делу. Ни один из моих прошлых проступков не был перечислен. Была ли это ошибка человека или компьютера? Так или иначе, это была одна большая ошибка в мою пользу.

Конечно же, когда я и мой адвокат вошли в зал суда, суд был уверен, что это первое преступление и процесс прошел соответственно. Я признал вину, и не возражал со смягчением разряда на мелкое воровство, получив 60 часов общественно полезных работ. У меня кружилась голова, когда я выскочил из зала суда. Следующие два года моей жизни снова принадлежали мне.

Я отработал эти 60 часов так, как будто это была работа моей мечты, зная, что мое наказание могло бы быть 17520 часов. Сложно вспомнить более радостное время в моей жизни, чем дни, проведенные за уборкой мусора в парке EMERYVILLE MARINA. Вы не имеете понятия, насколько свобода кажется замечательной, когда знаешь, что можешь ее лишиться. Я чувствовал огромную благодарность за полученный второй шанс, которого я, кажется, не заслужил.

Мне хотелось бы сказать, что мое восстановление после этих событий было быстрым и легким, но это не так. Несмотря на этот удивительный подарок, перевернуть свою жизнь было невероятно сложно. Я попрощался со своими друзьями из Беркли и переехал обратно в родной Лос-Анджелес. Я устроился на работу в розничной торговле с минимальной заработной платой. Даже при наличии судимости, я, скове всего, смог бы найти более прибыльную позицию, но я просто не хотел. Я лишь хотел играть без риска, оставаться ниже радаров, влача «ванильную» жизнь, лишенную стрессов и волнений. Смелость отныне стала моим врагом.

За год тихой и спокойной жизни, я работал над собой. Постепенно я разработал новый этический кодекс, которым руководствовался, интегрируя такие ценности, как честь, порядочность, честность, смирение и справедливость. Это сознательный процесс восстановления должен был продолжаться, по крайней мере, еще несколько лет. Шли месяцы, и я стал ощущать, что становлюсь лучше, и я решил, что пришло время вернуться к учебе. Я посчитал, что если бы я получил образование в области информатики, это каким-то образом стерло бы мои прошлые ошибки.

Осенью 1992 года, я поступил в Калифорнийский Государственный Университет Нортриджа (CSUN), начав как первокурсник. В CSUN программа по Информатике не была переполнена, а это означало, что там было много места для новых студентов. Мне было гарантировано поступление, даже если бы я просто заполнил форму заявления, так что их не волновало, что я провалился в Университете Беркли. Теперь в 21 год, я был не таким как в 18. Что-то изменилось. Я развил в себе страсть к личностному росту, и почувствовал сильное желание в этот раз сделать все на что способен.

На мой взгляд, я уже отставал на три года, и никак не мог принять тот факт, что мне понадобится еще четыре года, чтобы доучиться. Я знал, что сам был в ответе за эту ситуацию, и очень хотел ускорить процесс. Поэтому я поставил амбициозную цель, получить образование за три семестра приняв тройную нагрузку. Мои знакомые, посчитали, что я сошел с ума, но они не могли заглянуть мне в сердце. Я был на 100 % предан своей цели, и знал, что ничто не сможет остановить меня на пути к достижению своей цели. Это был единственный способ почтить огромный дар свободы.