Личное удовольствие
Шрифт:
Он не возразил ни словом, ни жестом, а стал послушно жевать. Каким же слизняком был мой отец! После этого они вообще больше не говорили, поэтому я поднялся и вышел из-за стола.
— Куда это ты собираешься? — взвизгнула мать.
Я молча выскочил из дома.
Я направился было к Эрни, но свет в его доме не горел. Тогда я вспомнил, что они всей семьей собирались пойти в кино. Мои родители никогда не брали меня в кино. Но мне на это наплевать.
„Чем бы заняться?" — подумал
Болтаясь по улице, я увидел Таню Тодд, сидящую на ступеньках ее дома. Она на год младше меня, но девчонка что надо. Почти каждое утро мы вместе ездим в школу на автобусе, но из-за разницы в возрасте ходим в разные классы. Зато мы оба являемся членами „Клуба натуралистов".
— Привет, Таня, — сказал я и сел рядом с ней.
— Привет, Чет, — кивнула она.
Мое настоящее имя — Честер, но я люблю, когда меня называют Чет, это звучит лучше.
— Почему ты сидишь здесь? — спросил я.
— Просто так, — вздохнула Таня. Затем, помолчав, добавила: — Семейные причины.
— А-а-а… У меня то же самое. Иногда взрослые ведут себя как полнейшие идиоты.
Таня ничего не ответила, однако боковым зрением я заметил, что она плачет. Она не издавала никаких звуков, но ее лицо было мокрое от слез.
— Эй! Ты не должна этого делать.
— Я не могу удержаться. Они ведут себя так, как будто ненавидят друг друга.
— Понимаю. Мои тоже. Ты знаешь, меня всегда удивляло, какого черта они поженились?
— Ты не должен ругаться, — сказала Таня.
— Черт — это не ругательство. Это просто слово. Я знаю несколько настоящих ругательств.
— Чет, прошу тебя, я не хочу их слышать. Мой отец иногда ругается — тогда я затыкаю уши.
— Ну, по крайней мере, он хоть разговаривает, — возразил я. — Мой отец не говорит даже этого.
Позади нас открылась дверь — из дома вышла миссис Тодд и увидела, что мы сидим на ступеньках.
— Привет, ребята. Что вы здесь делаете? — спросила она.
— Просто сидим, — ответила Таня, не глядя на нее.
— Это здорово. А я только что испекла шоколадное печенье. Хотите немного? Чет?
— Да, — сказал я, и она вынесла нам тарелку, полную прекрасного шоколадного печенья. Оно было еще теплое, и в нем было очень-очень много шоколада. — Спасибо, миссис Тодд, — поблагодарил я.
Моя мать не умела делать такое вкусное шоколадное печенье. Она иногда покупала его в магазине, но в нем никогда не было так
— Порой я жалею, что родилась, — грустно произнесла Таня.
— Да. Я испытываю то же самое, — заметил я. — Но что же делать? Мы родились. Тут уж ничего не поделаешь.
— Тогда я бы хотела, чтобы у меня были другие родители, например как у Сильвии Годбаум. Она, ее брат, мама и папа всегда все делают вместе. Этим летом они собираются поехать в Париж, а я ни разу никуда не ездила вместе с моими родителями.
— Или посмотри на Эрни Гамильтона, — подхватил я. — Сегодня вечером он пошел в кино со своими родителями. А знаешь, сколько раз мои старики брали меня с собой в кино? В лучшем случае, три раза. Вот и все. Посмотри, осталось одно печенье. Хочешь?
— Это твое, Чет.
— Спасибо. Твоя мать отлично готовит.
— Как мне хочется, чтобы мой отец думал так же. Может, тогда он приходил бы вовремя домой. К ужину.
— Он не приходит домой ужинать? А где он ест?
— О, он всегда говорит, что у него деловые встречи или что-то подобное. Во всяком случае, он так это называет. — Она придвинулась ко мне поближе и зашептала в ухо: — Но я так не думаю, мне кажется, что он ужинает с другими женщинами.
— С другими женщинами? — спросил я тоже шепотом.
— Я не знаю точно, — продолжала она шептать, — но один раз я услышала, как мама сказала, что от него пахнет „Пэшином", это название духов. Моя мама знает все про духи, она их делает.
— Но почему твой отец должен хотеть есть с другими женщинами, когда твоя мать такая хорошая повариха?
— Я не знаю, — грустно сказала Таня, — но это очень расстраивает маму.
— Потому что он не ест ее готовку?
— Да, наверное. Они всегда ругаются, когда он опаздывает, и это меня пугает. Я боюсь, что когда-нибудь они окончательно рассорятся и тогда случится что-нибудь ужасное.
Мы какое-то время сидели молча. Это была действительно замечательная звездная ночь. Светила громадная луна, освещая целое небо, и все вокруг казалось очень большим.
— Ты знаешь, — начал я, — я тут все время думаю. Может, я уйду.
— Уйдешь откуда?
— Из дому. Может, я уйду из дому.
Таня повернулась и посмотрела на меня:
— И куда ты пойдешь?
— Я еще не знаю. Куда-нибудь подальше отсюда.
— Но что ты будешь делать? — встревожилась Таня. — Я имею в виду, как ты собираешься путешествовать?
— У меня есть кое-какие деньги. Не так чтобы очень много, но, может, будет достаточно для автобусного билета. Или я поеду автостопом, например. Как те ребята, которые путешествуют на север или на юг. Да мне, собственно, все равно.