Личный космос (Многоярусный мир - 3)
Шрифт:
Это чувство быстро проходило, но пока оно длилось, Кикаха знал, что переживает мистическое состояние.
Со стороны могло показаться, что он решил столкнуться с ближним углом стада, образованным флангом и передними рядами животных. Перед ним вздымались косматые коричневые бока гигантских бизонов. Он видел горбы, сновавшие вверх и вниз, словно бурые дельфины в волнах. Мелькали темные коричневые лбы, массивные опущенные головы, мокрые черные носы, красные глаза, черные глаза, белые глаза с красными прожилками; а ноги двигались так быстро, что сливались в какую-то круговерть. Пена
В ноздри бил терпкий запах бизонов -- тех самых, которые вымерли на Земле десять тысяч лет назад. Ничто не сравнилось бы с видом этих гигантских зверей: бока, потные от панического, разрывавшего сердце бега; рога, выступавшие в стороны и вперед на добрых десять футов. Жижа из-под хвостов пачкала бежавших следом. В общий смрад вплеталось зловонье пены, летевшей из пастей, и крови из легких -- хотя здесь Кикаху, возможно, немного подводило воображение.
Сюда же примешивался запах коня, вспотевшего от страха и безумного бега.
– -Хаи-ий-яя!– - закричал Кикаха, обернувшись к полуконям.
Как ему хотелось сейчас освободиться от пут, чтобы погрозить кентаврам поднятым оружием. Клич потонул в грохоте бежавшего стада. Но Кикаха надеялся, что полукони увидели его открытый рот и усмешку. Он надеялся, что они поймут, как он презирает смерть и своих врагов.
К тому времени кентавры находились в ста пятидесяти ярдах от беглецов. Они прилагали неимоверные усилия, стараясь догнать людей. Их темные, широкие и скуластые лица исказились от напряжения.
Слава победы ускользала у них из рук, и они знали это. Полукони понимали, что, когда отряд людей пройдет под углом перед правым краем стада, они по-прежнему будут отставать ярдов на пятьдесят. И когда их воины доберутся до передних рядов, добыча вырвется далеко вперед. А потом бизоны будут постепенно настигать кентавров, и лучшие из них, так и не добравшись до другой стороны стада, падут под ударами опущенных лбов, изогнутых рогов и мощных острых копыт.
Несмотря на это, полукони продолжали погоню. Впереди всех мчался необстрелянный юнец, чья тесьма на голове еще не познала ни пера, ни скальпа. Молодой кентавр скакал с невероятной скоростью. Кикаха даже выпучил глаза. Никогда прежде ему не доводилось видеть такого резвого полуконя -- а уж он-то перевидал многих. С каждой секундой юнец приближался на несколько ярдов. Лицо его побагровело и исказилось от усилий. Казалось, еще немного, и лицевые мышцы порвутся, как перетянутые струны.
Полуконь взмахнул рукой -- и в воздух взвилось копье, описывая длинную пологую дугу. В самый последний момент Кикаха вдруг понял, что может случиться почти невероятное.
Копье летело в сторону его жеребца. Снижаясь по кривой, оно пролетело над тишкветмоакскими всадниками. Кикаха дернул поводья, направляя коня влево, но тот лишь мотнул головой и немного замедлил бег. Почувствовав легкий толчок, Кикаха понял, что копье
Жеребец начал падать. Его передние ноги подогнулись, задние оттолкнулись от земли, и круп взлетел в воздух. Шея просела под седоком, и Кикаха вылетел из седла.
Он не знал, как это у него получилось. Что-то сработало в нем, как срабатывало и прежде. Кикаха не упал и не покатился по земле -- он приземлился на ноги и побежал к черно-коричневой стене стада. Позади раздался стук копыт. Он прозвучал так близко, что Кикаха услышал его даже сквозь рев и топот огромного стада. А потом звуки завертелись вокруг, сила инерции выбила землю из-под ног. Кикаха упал на траву и заскользил на животе.
Над ним пронеслась тень -- силуэт всадницы и коня. Рядом проскакали остальные шестеро. Кикаха увидел, как Анана оглянулась через плечо, но в следующий миг ее и тишкветмоаков скрыла накатившая волна бизоньего стада.
Они ничем не могли ему помочь. Секундное промедление означало смерть под копытами бизонов или от копий полуконей. И если бы на его месте оказалась Анана, он сделал бы то же самое. У каждого своя судьба, так что же пенять на других...
Наверное, полукони вопили в тот миг от восторга. Жеребец Кикахи был мертв. Копье воткнулось в его круп, и животное при падении сломало шею. Перед кентаврами, беспомощный и безоружный, стоял их величайший враг -- Ловкач, так часто ускользавший у них прямо из-под носа. Но теперь ему никуда не деться -- если только он не бросится под копыта гигантов, скакавших в десяти шагах от него.
Как видно, эта мысль и пришла преследователям в головы, потому что они стремглав понеслись к нему, а необстрелянный юнец попытался отрезать Кикаху от стада. Побросав копья, томагавки, дубины и ножи, кентавры мчались к своему врагу с голыми руками. Они хотели взять его живым.
Кикаха не размышлял ни секунды. Он быстро вскочил на ноги и побежал к стаду. Перед ним замелькали косматые бока. Животные, достигавшие шести футов в холке, бежали с такой быстротой, словно за ними гналось само время, угрожая уничтожить, как сделало это с бизонами на Земле.
Взглянув на подбегавшего юнца, Кикаха издал свирепый вопль и, вытянув перед собой руки, отчаянно прыгнул вперед. Его колено ударилось о массивное плечо, и он вцепился в косматую шкуру. Быстро подтянувшись вверх и изогнувшись всем телом, Кикаха оседлал огромного самца и прижался животом к его спине.
Между двумя бизонами зияла темная щель. Кикаха приподнялся, чтобы снова прыгнуть, но, почувствовав тошноту, тут же опустился вниз и уткнулся лицом в подскакивавший круп. Он медленно, но верно соскальзывал вниз.
Тогда он ухватился за торчавшие космы на правом боку и одним рывком развернулся так, что мог теперь упираться ногами в заднюю часть бизоньей спины, цепляясь за горб.
Кикаха и сам почти не надеялся на спасение; что же касается молодого полуконя, считавшего Ловкача своим пленником, так тот вообще не верил своим глазам. Он скакал рядом с бизоном, на котором сидел Кикаха, и, открыв рот, изумленно смотрел на человека. Кентавр даже протянул к нему руки, будто надеялся, что Ловкач через миг свалится в его объятия.